Теперь к моему испугу прибавляются злость и возмущение. Кем бы ни был стрелок, он не склонен полагаться на свою смекалку при сдаче экзамена. Майкл сказал, что убийство не является нарушением правил, но я вижу в этом недопустимое жульничество. Не позволю жулику победить!
Вспомнив, что в руке у меня револьвер, я ползу на коленях вправо, стараясь не высовываться из-за обломков стены. Добравшись до ее края, я пытаюсь угадать, откуда летели стрелы, потом высовываюсь и стреляю.
Отдача сотрясает меня с головы до ног, звук выстрела раскатывается по безмолвному городу. Кто-то громко бранится – мужской голос. Я не могу поверить, что попала, выстрелив наугад. Такую цель я не преследовала. Я не намерена выжить на экзамене, перебив других. Но это не значит, что я готова сдаться без боя. Я выпускаю в том же направлении еще три пули и, сидя за стеной, прислушиваюсь. Звуки шагов по камням заставляют меня затаить дыхание.
Стук катящихся по мостовой камешков.
Металлический лязг.
Тишина.
Потом тяжелый бег – не в мою сторону, а в противоположную. Я спасена – до поры до времени.
Я вся трясусь, пока меня не покидает весь гнев, после которого остаются пустота и страх. Я стреляла в человека! Убийство в мои планы не входило, но могло произойти. Я стала бы убийцей. То, что этот человек покушался на мою жизнь, служит оправданием моего поведения, и все же меня переполняют стыд и ужас.
Я понимаю, что вжалась в стену, перестав прислушиваться к звукам города, и приказываю себе встряхнуться. У меня еще будет время переживать из-за того, что я о себе узнала. Первым делом надо убраться отсюда подальше. Мало ли, кого привлечет пальба? Если поблизости есть другие кандидаты, склонные устранять конкурентов, то у них может возникнуть желание проверить, кто стрелял. Не хочется, чтобы они застали здесь меня.
Напрягая слух в попытках уловить признаки жизни, я разглядываю поверх стены развалины города. Не вижу ни души: ни около железного ящика, ни среди обломков домов, ни в ветвях мертвых деревьев. Насколько я могу судить, в данный момент я одна. Конечно, ничего так меня не обрадовало бы, как возможность покинуть город вместе с Томасом, но, по-видимому, мне придется выбираться отсюда в одиночку.
Нагнувшись, я проверяю компас и медленно двигаюсь на запад, останавливаясь через каждые 10–15 футов, чтобы тщательно оглядеться. Пока что я никого не вижу, но знаю, что арбалетчик где-то неподалеку. Когда твой путь усеян камнями и арматурой, двигаться быстро невозможно. В конце концов я выбираюсь на более-менее очищенную от обломков улицу и ускоряю шаг.