Глава 17
Истинная проблема
У меня два паспорта – французский и ивуарийский. Я вырос во Франции и мог на национальном уровне представлять любую из этих стран. Мой выбор сложился из нескольких факторов. Во-первых, меня никогда не вызывали в юношеские сборные Франции, поскольку я не был частью их юношеской футбольной системы и не задерживался надолго на одном месте. Во-вторых, Тьерри Анри, Давид Трезеге и Николя Анелька наряду с остальными уже закрепились в сборной, и я свои двадцать с небольшим лет не имел никаких шансов попасть в команду, поскольку еще не превратился в такого качественного игрока, каким стал позднее. И наконец, мой дядя играл за сборную Кот-д’Ивуара, и я, хотя и вырос далеко от родной страны, всегда чувствовал тягу к тому, чтобы продолжить семейную традицию и надеть футболку «слонов» (так называют нашу национальную сборную). У меня еще в юности по телу начинали бегать мурашки, когда мне доводилось услышать национальный гимн. Таким образом, я был прочно связан со своей родиной, несмотря на то что к моменту первого вызова в сборную я не жил в Кот-д’Ивуаре уже много лет.
В августе 2002 года раздался звонок с приглашением присоединиться к команде на общекомандном собрании возле аэропорта Шарля-де-Голля, расположенного в пригороде Парижа. Мне было 24 года, у меня только что начался мой первый полноценный сезон в «Генгаме». Для меня это была первая возможность встретиться со своими будущими партнерами, и меня пугали имена этих известных игроков, некоторые из них уже побеждали в больших европейских турнирах в клубах вроде «Интера», «Марселя» и «Фейеноорда». И тут в уголке стоял я, из своего маленького бретанского клуба. В то время новым тренером сборной стал Роберт Нузарет, француз, который заприметил меня в «Ле-Мане». Он сам до этого работал в «Бастии», клубе «Лиги 1» из Корсики. Кроме того, в национальной федерации футбола сменился президент, новым стал Жак Анума, желавший обновить дела и привить в национальной сборной порядок и дисциплину и который был в отношении нас весьма амбициозен. Он чувствовал, что с имевшимися игроками он мог нацеливаться не только на попадание Кот-д’Ивуара на Кубок африканских наций в 2004 году, но и на первое в истории участие национальной сборной в чемпионате мира в 2006 году. И он был прав. Мы вполне были в состоянии выступить намного лучше, чем раньше, и было здорово чувствовать себя частью новой команды, которая собиралась добиться больших успехов.
Через две недели после этого собрания моему агенту позвонил тренер французской национальной сборной Жак Сантини: может ли Дидье сыграть за Францию, если его пока еще никуда не привлекли? Этот звонок наполнил меня чувством гордости, я такого просто не ожидал. «Извините, но вы опоздали», – проинформировал его мой агент. Так все и произошло, и я рад, что в конечном итоге все разрешилось именно таким образом, поскольку это было правильное решение, и я бы его ни за что не изменил.