С падением советской власти РПЦ начала борьбу за отъем церковного здания в свою собственность. В 2000 году нижняя церковь перешла из ведения музея в церковное подчинение. За филиалом музея Рублева осталась лишь верхняя церковь. В 2014 году настоятель церкви Борис Михайлов обратился в Росимущество с требованием отобрать у музея и это помещение. Несмотря на возражения Министерства культуры, решение было принято в пользу церковников. Верхний храм передан в бессрочное и безвозмездное пользование Русской православной церкви, филиал музея Андрея Рублева на территории Покрова в Филях ликвидируется, 9 его сотрудников будут уволены. Музею выдано предписание освободить помещение в ближайшие дни.
Ликвидация филиала музея Рублева – безусловный успех. С нетерпением жду, когда дойдут руки и до самого музея, занимающего площади в Спасо-Андрониковом монастыре. Ведь там тоже можно устроить вместо картинной галереи что-нибудь богоугодное и душеполезное, как в Pussy Riot Church.
РБК и грустный сценарий от Кашина
Кашин в Телеграмме пишет про развитие ситуации с РБК:
«РБК же никто не закрывает. Сейчас найдут компромиссного главреда с репутацией неупыря (Прохорову на заметку – Леша Воробьев как раз ищет работу, он на Ъ-фм был в такой роли, приличный человек на должности главреда после разгрома), и он даже опубликует какое-нибудь расследование, и многие скажут, что все не так плохо.
Кому будет куда уйти, те уйдут, конечно. Два человека в Медузу, два в Ъ, и один на Дождь. На каждого ушедшего придется по три оставшихся, они будут работать, говорить, что все не так плохо, и обижаться, когда кто-то скажет о РБК в прошедшем.
Но и они постепенно будут уходить, многие уйдут через полгода с компромиссным главредом (он всегда ненадолго приходит). И понятно куда уйдут – ТАСС, РИА, ВГТРК. Рабочих мест для журналистов сейчас реально сильно больше, чем пять лет назад.
Такова моя телега».
Меня в истории с РБК удивляет ровно одно: почему их начали плющить только сейчас. Я такое развитие событий предсказывал больше полутора лет назад, когда установка новой редакции на полное и категорическое бесстрашие, в духе изначальных «Ведомостей», стала очевидна любому, даже самому стороннему и далекому от дел наблюдателю. Сегодня в России такого никто не станет терпеть, вас разгонят, сказал я Молибогу, прочитав очередной репортаж из тех, что уже ни в каком Коммерсанте и ни в какой Газете. Ру в ту пору не могли появиться в силу понятных самоцензурных ограничений. Ответ Николая приводить здесь не буду, поскольку разговор был приватный. Но с читателями этого ЖЖ я своими опасениями тоже делился, и дело было в октябре 2014-го.