7 января 1935 года представители Франции и Италии провели в Риме переговоры, предусматривавшие возможность создания иного, нежели Восточный, пакта взаимной безопасности и, в частности, подписали конвенцию о взаимном уважении целостности государств Центральной Европы. Затем французы приступили к интенсивным переговорам с министром иностранных дел Великобритании Джоном Саймоном, надеясь уговорить последнего присоединиться к Восточному пакту. Но единственное, что удалось руководителю внешнеполитического ведомства Франции Пьеру Лавалю, – так это добиться включения в текст совместного коммюнике указания на то, что их встреча «имела целью помочь укреплению всеобщего мира путем более тесного европейского сотрудничества» и «противодействовать тем тенденциям, которые могут привести к обострению опасности войны». Но более значимым результатом переговоров оказалось иное, прямо обратное предложение Германии установить паритет вооружений, а взамен – присоединиться к Восточному пакту.
Именно такая политика уступок и разрешила, наконец, неопределенную для Москвы ситуацию. Восприняв позицию Лондона и Парижа как явную, нескрываемую слабость, Гитлер продолжил свою реваншистскую, антиверсальскую политику. Еще 13 января, за месяц до лондонских переговоров, провел в Саарской области, находившейся под управлением Лиги Наций, плебисцит, позволивший восстановить над этим богатым углем районом полный контроль Берлина. 13 марта объявил, что Германия считает себя свободной от обязательств, запрещавших ей иметь военную авиацию, а три дня спустя подписал закон о введении всеобщей воинской повинности и воссоздании германской армии (вермахта) в составе 12 корпусов и 36 дивизий, бросив тем самым открытый вызов и Лиге Наций, и Франции с Великобританией.
Обеспокоенный столь вопиющий нарушением Версальского договора, коалиционный кабинет Макдональда направил Саймона в Берлин, а вслед за тем – лорда – хранителя печати Антони Идена в Москву, Варшаву и Прагу. В столице СССР Иден имел две беседы, 28 и 29 марта, с Литвиновым, в ходе которых отметил: «Для британского правительства ясно, что без такого (Восточного. – Ю.Ж.) пакта не может быть обеспечена безопасность на востоке Европы, а стало быть, и общеевропейское умиротворение». Однако на прямой вопрос Максима Максимовича, как отнеслось бы британское правительство к заключению Восточного пакта взаимопомощи без Германии, ответил: «Он несколько затрудняется дать на этот вопрос вполне определенный и официальный ответ. Данный вопрос еще не обсуждался британским правительством, это будет сделано после его возвращения в Лондон». 29 марта Идена приняли Сталин и Молотов, и вновь речь шла о позиции Великобритании в отношений Восточного пакта.