Том продолжил:
— Джорджия, ты ведь понимаешь, что Масимо, может побаиваться тебя, ты ведь с прибабахом.
— С прибабахом? В смысле?
— Помнишь, как ты повела себя, когда Масимо предложил тебе коктейль? Ты же стала отплясывать под Ральфа Харриса.
О боже-боже-боже, я никогда не освобожусь от своего «чепухомасшествия».
— Что ещё человеку делать, если у него склеились накладные ресницы?
Джас, как полная дурочка продолжала кивать.
— Да, да. Я понимаю, что ты имеешь ввиду. Возможно, он боится выходить куда-либо с ней, и действительно, кто его станет винить?
Я уже хотела вцепиться в глотку Джас, но тут в комнату постучала её мама.
— Джас я войду на минуточку? Мы с отцом съездим в загородный дом, а на обратном пути поиграем в карты. Еда на кухне. Вы ведь молодежь всегда голодная. Ну, пока.
Её мутти и вати нормальные люди, собрались в загородный дом. Её мама одета как обыкновенная мама: свободные брюки, кардиган и резиновые сапоги. И я уверена, что её муж даже не знает, что существуют кожаные штаны. Зато мой вати нарезает на клоунской машине, а мама вчера вернулась домой в вывернутой наизнанку футболке. И как я должна догадываться, как себя вести? Зачем любому Богу Любфффи хотеть что-нибудь со мной сделать?
Ох, нет. Так, главное – не разреветься.
Том посмотрел на меня и обнял.
— Послушай, Джорджия, ему же хуже, если он тебя не выберет. Ты классная, и все об этом знают.
— Да, ты классная, ты такая, ты же знаешь себя, — поддакивает Джас. — Ты была бы не ты, если б ты была не ты.
Что она там бормочет?
Том роется в своём рюкзаке и говорит:
— Сейчас я тебе кое-что покажу, Джи.
Чтоб мне провалиться! Сейчас он собирается достать своих тритонов или что-то типа того, и это в такое время...
Но Том достает стопку фоток. О боже, они о его поездке в Новую Зеландию. Как интересно. Неа.
Перебираю фотки. На них – овцы, овцы, деревья, деревья, какие-то смешные бородатые дядьки в шортах и высоких грубых ботинках. И затем мужчины, также плохо! Ха0ха-ха. Молчи, мозг, молчи... Опять овцы, пейзаж с помётом вомбата, бурильные скважины, опять бороды, овцы и деревья, овцы... А, потом вдруг – лицо парня, чьё имя кануло в лету. Мой самый первый Бог Любви. Голубоглазый, загорелый, в шортах. Стоит по колено в речной воде и радостно смеётся. Слава богу, что я вырвала его из своего сердца. И оно у меня даже не ёкнуло.
Минутой спустя
Он классный... классный...
Возвращение в мою комнату боли
19.00
Я чувствовала себя третьей лишней, находясь у Джаски. Все эти вздохи, держание за руки... Это грустно. Я была словно жена Человека-Невидимки. Миссис Человек-Невидимка. Сплошные поцелуи и «Оооооох, Том, тебе нравятся мои туфли?», «Ооооох, Том, посмотри на мою новую сову». Грустно. Я бы никогда не стала так перед кем-то выделываться. Мне даже не стоит волноваться, ведь если Масимо выберет Макрель Линдси, я просто уйду в лесбийский монастырь на всю оставшуюся жизнь.