Подняв голову, он увидел в потолке еще одну дверь — фиолетово-синюю, словно из прозрачного толстого стекла, и эта дверь ждала, чтобы ее открыли.
Мальгин подпрыгнул… и закричал от боли! Показалось, что в ступни впились десятки острых игл. Задрожали стены, воздух, само пространство, отзываясь гулким эхом, рождая видимые глазом узлы интерференции световых волн. Мальгин почувствовал, что слабеет и вот-вот потеряет сознание… хотя какое сознание может быть в подсознании? — мелькнула мысль.
И в этот миг ушей коснулся знакомый далекий зов, словно трава прошелестела, или дождик сыпанул по луже, или ветер коснулся листьев клена… Клим напрягся, стараясь расслышать этот до боли знакомый звук, и не услышал — почуял шепот:
— Прыгай!…
Сил уже почти не оставалось ни на что, стены пещеры стали сближаться с грохотом и гулом, и тогда, собрав все крохи воли, что еще боролись с диким напором извне неведомых сил, Мальгин прыгнул вверх (вверх?) к спасительной двери, проломил ее головой… и оказался над речным обрывом.
Сзади горела степь, мелькали всадники, ржали кони без седоков, кричали люди, впереди разворачивался речной простор и сочная зелень пойменных лугов за рекой.
— Прыгай! — крикнул кто-то из-под обрыва, и Мальгин, босоногий, в рваной рубашке, сиганул в реку, пропустив над собой гибельный свист прянувшей из чужого лука стрелы…
Он лежал в кровати, в своей спальне, в одних плавках, и тело казалось сплошной раной: болела каждая клеточка, каждый нерв, кожа горела, в желудке пылал огонь, а в глаза будто насыпали песку. Клим с трудом повернул огромную, как барабан, гудящую голову — Железовский.
— Как… я… сюда… попал? — Язык не слушался, скулы сводило от кислоты и горечи и от боли, говорить можно было только с паузами.
— А ты не помнишь? — пробасил математик, озабоченно глядя на снятый с руки Мальгина датчик. — Лежи, лежи, приводи себя в порядок.
Клим только теперь почувствовал блаженную мягкость и чистоту постели. Вспомнил схватку, рывком приподнялся и едва не потерял сознание от охватившего все тело пламени.
— О дьявол! Где они?!
— А нетути никого, — улыбнулся Железовский. — Кто тебе нужен конкретно? Может, тебе все померещилось.
— И пещера с «черным»?
— Что? Пещера? Лежи, лежи, не дрыгайся.
Мальгин лег, вспоминая подробности драки.
— Где мой кокос?
— Зачем он тебе?
— В него встроен советчик, Харитон, он должен был все запомнить. Найди костюм.
— Потом расспросишь своего советчика. — Железовский принес стакан медового напитка, заставил Клима выпить. — Видимо, у тебя во время встречи с… э-э… гостями наступила фаза «черного человека», а это, брат, такая штука, что и мне становится страшно. Убивать не хотели, задача стояла проверить тебя на сенсорику, на прочность защиты, а заодно попытаться выкачать из тебя все, что содержится в башке. Ну и проверили.