Непривычный человек недолго пробудет в зимнице, а лесники ею не нахвалятся: привычка великое дело. И живут они в своей мурье месяца по три, по четыре, работая на воле от зари до зари, обедая, когда утро еще не забрезжало, а ужиная поздно вечером, когда, воротясь с работы, уберут лошадей в загоне, построенном из жердей и еловых лап возле зимницы. У людей по деревням и красная никольщина, и веселые святки, и широкая масленица, — в лесах нет праздников, нет разбора дням… Одинаково работают лесники и в будни и в праздник, и… никому из них во всю зиму домой хода нет. И к ним из деревень никто не наезжает».
Описание от Мельника-Печерского довольно точно даёт картинку нашего будущего этой зимой.
Разница… Лошадей у нас нет. Праздники… какие-то будут. Не верю я, что человек может неотрывно, монотонно, единообразно проработать три-четыре месяца каждый день. Хомнутый сапиенс — иначе устроен. Да и производительность труда падает, а травматизм — нарастает.
Из деревень… может, кого и принесёт нелёгкая. После ушкуйников и мещеряков — я от соседей добра не жду.
Кому-то, той же Маре, будут другие работы. А так… лесоповал, домострой. И — уборка снега.
Лепим «мурьи» для всех!
Сформировали бригады, определись с участками работ. Поспорили насчёт места этих «зимниц»: я требовал отнести их на две версты от самого острия Стрелки. Времянки же! Да и другие доводы были. Определились с местами для бани, для поварни, для складов, для производств…
«Нет ничего более постоянного, чем временное» — давняя мудрость. Она подтвердилась и здесь: к весне мы вылезли из «зимниц» в нормальные дома, мы строили город, но ещё лет 10 эти ямы с крышками — постоянно находили ну очень нужное прям сегодня применение. Долгое время там был карантинный лагерь новосёлов. Потом сгнили крыши сделанные из сырого леса. Только тогда их развалили.
Что пригорюнилась, красавица? Ах — «память», людям место показывать… Выставлять для памяти надо красивое. А тамошнюю грязь, убожество… Глаза бы мои не смотрели.
Разобрались с инструментом, с припасами…
Лопаты штыковые! Две вязанки по 20 штук! Так, срочно ручки толковые сделать! О! Топоры! Красота! У меня тут есть малость плотницких да куча боевых топоров, но они легче лесорубных. Топорища — немедленно! А…
— Я велел ребятам точилы собрать. Вон, уже жужжат.
«Семь топоров рядком улежатся, а две прялки — нет» — русская народная мудрость. По теме: гендерные коммуникативные различия. И это — правда: в собранном виде мои точильные станки, сходные с прялкой-самопрялкой, которая появится на Руси через пол-тысячелетия, занимают слишком много места. Поэтому их везли разобранными, а теперь — собрали.