Всё едино — метров 200 пришлось просто грести. За это время нас заметили, завопили, показывая на нас пальцами, начали перестраиваться. Ботники и другие свободные лодки пошли к нам навстречу, на «буксирах» приналегли на весла.
Тут я скомандовал:
— Вёсла — сушить. Стрелкам — по выбору. Бой.
Я уже объяснял: у моих луков 100–120 метров — зона уверенного поражения. У лесных луков — 30–50, навесом. О чём тут говорить?
А, да, ещё. Попадание в любого гребца в этих душегубках приводит к переворачиванию долблёнки. Человек в момент ранения — судорожно дёргается. Падает на борт или за борт, лодка теряет баланс. Стрельнул — бздынь. Вражий кораблик показал дно.
Вот там, где реально плоскодонки, где дно плоское, сама — широкая…
Ботники мы довольно быстро… оверкильнули. И плоскодонок оказалось четыре. Потому что остальные попарно тянут дощаники.
Тут пришлось напрячься: важно не подпускать их на дистанцию их уверенного выстрела. Снова: у меня лодочка — штатная «рязаночка». В пустой «рязаночке» при 12 гребцах и рулевом — вполне можно поставить ещё столько же стрелков. Как они при этом стрелять будут, тетиву натягивать — другой вопрос. У них стрелков — 7–8. Против моих 5. При отсутствии у противника внятных средств бронирования и защиты…
Это ж самостийники! Для них же старославянские щиты в 8-12 см толщиной — дьявольщина! Или кто там у них за «плохое» отвечает. Братья-мордвины такого не носят и нам не надь…
Короткая дуэль. В которой они недостреливают, а мы выбиваем их лучников. Их лодия спешно разворачивается и пытается уйти вниз по реке. Где через полста метров попадает под удар стрелков следующей лодки моего отряда. Но уже без собственных средств противодействия. И плывёт дальше уже — «без руля и без ветрил». И — без действующих вёсел.
А мы — гребём. К «буксирам» первого дощаника. На одном, самом умном — сбрасывают канат и пытаются уйти. И — уходят. От меня. Попадая под стрелы соседней лодки.
Там Любим командует. Для него всякий шевелящийся враг — удивление. Ошибочное явление природы, которое необходимо тщательно исправить.
«После нас хоть потоп» — пусть такими афоризмами всякие Помпадурши разбрасываются. У серьёзного стрелка не так мокро: «после меня — только мёртвые».
Дальше Салман командует. Тоже… фактор. Молодёжь уже в курсе. Что он — «чёрт магометанский». И о делах наших с ушкуйниками — наслышаны. «Чёрный ужас» рвётся в прямой бой. Но я ему мозги промыл нехило. А стреляет он хорошо. Ребятам при нём ошибаться… стрёмно.
Последней лодкой Чарджи руководит. Мастерски. Ему, пожалуй, тяжелее всех: река широкая, беглецы пытаются прорваться по краям. Там и грести много приходится — гоняться за выжившими и удирающими.