– Он жене крикнул, чтобы не выходила, – пояснил Зимин, перелезая через перила.
– Скажи ему, чтобы не кричал. И спроси, кто еще в доме. Посоветуй не врать.
Котов говорил все это, глядя мужчине в глаза. Тот покачал головой и ответил, что в доме никого нет, кроме его жены. И тут же попросил не трогать их, потому что живут они очень бедно и у них ничего нет.
Зимин сказал по-арабски, что разговаривать они будут в доме, и развернул кресло-коляску инвалида к двери. Котов поднял автомат и шагнул в прохладу дома. Женщина в напряженной позе, прижав кулачки к груди, сидела на небольшом диване и со страхом смотрела на гостей.
– Давай, – тихо сказал Котов переводчику, – расспрашивай, что они знают про соседа. Во всех подробностях.
Пока Зимин говорил по-арабски, Котов прошелся по маленькому дому, убедился, что в двух крохотных комнатах никого больше нет, и вернулся. Хозяева дружно повернули головы в его сторону, и капитан подумал, что страха в этих людях многовато, тяжело будет от них чего-то добиться. А люди, видать, интеллигентные. Может, какие-нибудь школьные учителя в прошлом. Вон и книг сколько. Чтобы в Сирии у простых людей на полке стояло около двух десятков книг? Котов заинтересованно подошел к полке. Жаль, что он не знает арабского. Художественные, специальные какие-нибудь или…
И тут он замер. На полке вместе с другими книгами стояло красивое издание со страницами из мелованной бумаги, цветное и красочно оформленное, со знаменитым Ереванским каскадом на обложке. Котов был там в прошлом году, поднимался по этим ступеням, помнил водяные брызги, любовался со смотровой площадки на двуглавый Арарат. Как она попала к этим людям? А он тут, как болван, по-русски с Олегом болтает.
– Вы русские, да? – спросил безногий на русском языке, но с сильным акцентом.
– Так. – Котов опустился на стул и внимательно посмотрел на хозяина дома и его жену. – А вы, значит, оба говорите и понимаете по-русски. И этот альбом. Давно вы из Армении?
– Уже 23 года, – ответил мужчина. – Когда развалился Советский Союз, у нас стало очень плохо. Мы были университетскими преподавателями, но… на ту зарплату прожить было невозможно. Нас пригласили сначала в Турцию, потом мы перебрались в Сирию. Долго рассказывать. Каждый раз появлялась надежда, каждый раз начиналась новая жизнь, а два года назад, когда здесь стало неспокойно, случилось вот это, – кивнул он на свои ноги. – Чудо, что я вообще остался жив.
– Да, ребята, – покачал головой Котов и положил альбом на стол, – не повезло вам. А это откуда, друзья привезли? По родине тоскуете?