– Почему обязательно юноша-старшеклассник, – усмехнулся капитан, – а если умудренный жизненным опытом мужчина?
– Здесь, – вдруг остановился Шаров и опустился на колени, ощупывая землю и колючую траву.
– Нашли, – передал Максимов своему начальству. – Начинаем расчистку и спуск.
Котов шел вторым, прислушиваясь к каждому звуку, даже принюхиваясь. Ему почему-то думалось, что будет очень несправедливо, если на этом заключительном этапе все сорвется. Столько сил потрачено. Правда, и цена велика – спасти такой город, такие величественные развалины. А ведь за эти развалины, за память веков отдал свою жизнь профессор Халед Асаад. Продал всех и все рабочий музея Адад. И неизвестно, где сейчас научный сотрудник Вардия, которая пыталась спасти исторические ценности.
А потом они уперлись в стену. Этой стены не должно было быть совсем. Неоткуда ей было взяться, потому что приборы показывали непрерывную пустоту…
Автобус остановился с тихим писком тормозов. Сидорин недовольно обернулся, но тут же ему пришлось согнать с лица неприязнь. Из автобуса вышли несколько сирийских офицеров, большинство из которых он знал. Потом вышел глава администрации Тадмора и с ним несколько старейшин города. Последней из автобуса выпорхнула Мариам. Она отошла в сторону и прижалась спиной к холодным, истерзанным войной камням старого здания. Развалины стояли сегодня тоже как-то многозначительно, будто в ожидании. В вековом, в тысячелетнем ожидании. Никогда еще им не грозила такая опасность. Их съедали песчаные бури, перепады температуры, к ним приходили с молотками туристы. Но вот так, чтобы одним махом человек грозился смести их с лица земли, такого на памяти развалин еще не было. Они привыкли стоять, стареть и тихо умирать веками.
Что-то шевельнулось впереди. Все замолчали, многие взялись за бинокли. Откуда-то из-под земли вдруг показалась человеческая фигура. Она была вся седая от пыли и шла сгорбившись, очень напоминая привидение. Но «привидение» протянуло руку, и из-под земли выбралось еще одно.
– Это Максимов и Шаров, – сказал Ивлиев.
На слова подполковника никто не отреагировал, все знали, что там, под землей, должны быть еще три человека. Вдруг у стены раздался тихий скулящий звук, и Сидорин повернул голову. Мариам стояла бледная как полотно, прикусив до крови губу. Она не замечала, как ее пальцы впивались в камни за спиной.
Саперы подошли к люку, присели на корточки. Послышался скрежет, потом плита поддалась и поползла в сторону. Было видно из-за защитных экранов, как люди из последних сил упираются скользящими ногами в землю. Как плита, которая по виду весит килограммов двести, медленно сползает в сторону. Один из саперов упал и не вставал больше.