– Нет, мы с ним не обсуждали никаких мин и взрывов, – горячо убеждал русских старик. – Несколько раз мы встречались, и он расспрашивал меня как единственного человека, который остался из музейных служащих. Ведь Халеда Асаада они пытали и убили, но ничего от него не узнали. Я очень боялся, что и меня станут пытать и так же обезглавят. Но Джадазир сказал, если моя помощь будет существенной, то меня не тронут и даже наградят. И я решил передать им карту.
– И передал им ксерокопию! Где же ты ксерокс нашел, когда тут все было разрушено и разграблено?
– В подвале. Там просто завалило вход в мастерские реставраторов и… электроэнергия отсутствовала не во всем здании. Даже сейчас еще кое-какие помещения не обесточены. А Джадазиру я сразу сказал, что не знаю о месте нахождения оригинала карты, но что копия сделана именно с нее, я это слышал от ученых.
– Может, ты знаешь, старик, где боевики закладывали заряды, где копали большие ямы, где устраивали бункер для размещения пульта дистанционного управления? – Зимин задавал вопросы Ададу по-арабски, успевая переводить их смысл Сидорину и Котову. Он старался давить на старика, убеждать его, что военные знают практически все, что им нужны лишь детали, небольшая реальная помощь. И что старик спасает себя самого, а вместе с собой и город! Не знает сам, так, может, знает кого-то, кто владеет информацией по минированию Пальмиры.
– Знаю такого человека, – вдруг выпалил Адад и торжествующим взглядом посмотрел в глаза сначала переводчику, а потом двум другим русским офицерам. – Я вспомнил! Он охранял меня, когда я некоторое время был под арестом. Он и еще другие, но другие были равнодушными людьми, а этот меня успокаивал и говорил, что все будет хорошо, даже еду два раза приносил.
– Почему ты думаешь, что он что-то знает о пульте дистанционного управления? – спросил Зимин.
– Джадазир ему очень доверял. Я видел, как он ему давал поручения, и не раз. А еще этот человек приходил к Джадазиру с докладами.
– И он такого доверенного человека поставил простым охранником? – удивился Зимин.
– Не простым охранником, – возразил старик, – и я не был простым узником. Я был личным узником Джадазира. Он собирался проверить, верна ли карта, которую я ему принес, и не хотел, чтобы обо мне знали другие боевики.
– Как звали этого человека?
– Его звали Марон Захирак. Он простой крестьянин, его не очень волнует историческое наследие. Его интересуют только деньги, потому что у него большая семья в Эс-Саане, а прокормиться сельским хозяйством сложно.
– Ты думаешь, он может что-то знать о том, что здесь готовил Джадазир?