Подняв руку, она погладила лацкан его пиджака. Уэс застыл как истукан, глядя в глаза этой сексуальной красотки.
Мне почти уже казалось, что я нарушаю их уединение. Я явно была лишней на этом празднике жизни. И, несмотря на все те обещания, что я давала себе, во мне начала пробуждаться ревность. Нет, конечно, официально у меня не было никаких прав на Уэса, однако я оставалась его спутницей в течение нескольких ближайших дней, черт побери! Я для пробы прочистила горло. Это ничуть не разрушило чар, которыми она опутала Уэса.
– Знаешь, мы могли бы порепетировать у меня дома какие-нибудь отрывки, чтобы я лучше вжилась в роль.
Она облизнула губы, и уголек ярости, горевший в моей груди, превратился в свирепо гудящее пламя. Кем себя считала эта девка?!
– Э-э… да, конечно, звучит за… – заикаясь, выдал Уэс, и тут меня прорвало.
Я отпихнула Джину с дороги, вежливо вмешиваясь в разговор.
– Дорогой, я умираю с голоду. Ты готов сесть за столик и поесть?
Тут я сама захлопала ресницами, хотя была почти на сто процентов уверена, что такого эффекта они не произведут. Уэс взглянул на меня, тряхнул головой, и по его губам скользнула улыбка. Блеснув глазами, он обвил рукой мою талию и притянул меня к себе.
– Для мисс Миа – все что угодно, – сказал он, поцеловав меня в лоб. – Джина, вы нас извините?
Я покосилась на эту хорошенькую черноволосую плутовку. Она распахнула рот, не веря, что я влезла в ее игру – хотя, по сути, это она влезла в мою.
– Миа? Как в фильме? – недоверчиво спросила она.
Уэс оглянулся на меня с обезоруживающей и обольстительной улыбкой.
– Мне хотелось сохранить какое-то воспоминание о моей девочке, – сказал он, вообще не замечая Джину.
Этот его поступок наполнил мое сердце радостью и одновременно печалью – я ведь знала, что скоро уеду.
– Воспоминание? А куда ты уезжаешь? – спросила она, скрестив руки на пышной груди.
Я глубоко вдохнула и прикрыла глаза.
– В Сиэтл.
Я заметила, что при моих словах Уэс передернулся.
– Да, и зачем же?
– По работе.
Ничего лучшего мне в голову не пришло. Это было правдой, но я не собиралась рассказывать этой чиксе о том, что была наемной помощницей или что Уэс технически был абсолютно свободен и вполне мог оценить ее недвусмысленные заигрывания.
Джина закатила глаза.
– И кем ты работаешь?
– Ну, если говорить об этой работе, то в течение следующего месяца я буду натурщицей для художника.
Джина налепила на лицо фальшивую улыбку.
– И во время этих сеансов позирования на тебе будет хоть какая-то одежда?
Тут она угодила прямиком в яблочко.
– По-моему, достаточно, Джина. Увидимся через неделю на съемочной площадке. Идем, Миа, возьмем что-нибудь поесть и отыщем свободный столик.