Знание-сила, 2006 № 08 (950) (Журнал «Знание-сила») - страница 8
Полпредом в Болгарии он пересидел период «великой чистки». В 1938 был отозван, но разумно не спешил возвращаться на родину, зная, как поступает друг всех детей со старыми ленинцами. Несколько месяцев жил в Париже, старясь не привлекать внимания. Посол СССР во Франции заверил его: советское правительство не имеет к нему никаких претензий, помимо «самовольного пребывания за границей», и поэтому он без опасений может отправляться домой.
Желая подстраховаться, Раскольников направил Сталину жалкое и унизительное письмо: «Дорогой Иосиф Виссарионович! После смерти товарища Ленина мне стало ясно, что единственным человеком, способным продолжить его дело, являетесь Вы. Я сразу и безошибочно пошел за Вами, искренне веря в Ваши качества политического вождя и не на страх, а на совесть разделяя и поддерживая Вашу партийную линию».
В ответ Верховный суд признал его виновным в дезертирстве. Раскольникова заочно объявили врагом народа, исключили из партии и лишили гражданства. Выбора не оставалось. Теперь он мог сказать правду, о которой много лет предпочитал стыдливо помалкивать. Теперь говорить правду было выгодней, чем молчать.
Так родилось «Открытое письмо Сталину», наделавшее много шуму в 1939-м, а через 50 лет — еще больше. Что же волновало Раскольникова сильнее всего? Обратимся к тексту.
«Вы начали кровавые расправы с бывших троцкистов, зиновьевцев и бухаринцев, потом перешли к истреблению старых большевиков, затем уничтожили партийные и беспартийные кадры, выросшие во время Гражданской войны и вынесшие на своих плечах строительство первых пятилеток, и организовали истребление комсомола». Комсомола жалко до слез, старых большевиков еще больше, но как ни крути, а Раскольников защищает своих. Если б не расстрелы партийной номенклатуры, режим для него был бы сносным. Все остальное устраивает.
Временный деревянный мавзолей В. И. Ленина на Красной площади. Середина 20-х годов
Идеологема «хороший Ленин — плохой Сталин», ставшая программной у шестидесятников и зачинщиков перестройки, — главное в раскольниковском письме. Социализм надо было строить не так и не с теми людьми. Диктатура Сталина не имеет ничего общего с диктатурой пролетариата. Неправильная диктатура. Как будто бывает правильная! Как будто у социализма есть человеческое лицо.
Есть какая-то высшая справедливость в том, что Хрущев не только посмертно реабилитировал Раскольникова, но и восстановил его в партии. Хотя письмо Раскольникова и приравнивалось компетентными органами к прямой антисоветчине, по сути оно было вполне советским документом: обвиняло личность, но не идею.