Шестерня озадаченно протянул:
— Едкий газ, говоришь… То-то я думаю, и с чего вдруг изжога одолела!
Дерн сказал злорадно:
— А нечего было всю дорогу кабанчика жрать.
Пещерник произнес с великой обидой:
— Это я-то жрал!? Всего и отщипнул пару раз, для настроения. У меня от этой серости уже в глазах рябит. Да и разве это кабанчик? Название одно.
Зола покачал головой, сказал с удивлением:
— И куда в тебя лезет? Вроде, телом не велик, а жрешь за троих. Вон, Дерн, в два раза больше, а идет, не ноет.
— А я не ною, — Шестерня оскорбленно поджал губы. — А Дерн, что Дерн? Ему здесь как дома, идет — цветочками любуется. Одно слово — болотник, — он обреченно махнул рукой. — Да что с вами говорить. Сколько уже топаем, даже перекусить не остановились.
В одном месте Мычка долго вглядывался в путаницу следов на дороге, после чего негромко произнес:
— Здесь мы свернем.
Проверив хорошо ли закреплен заплечный мешок, Шестерня соступил с дороги, и тут же ушел по колено в жидкую грязь. Зола остановился неподалеку от пещерника, что, чертыхаясь, выбирался обратно на твердое, и принялся чертить посохом в воздухе знаки, внимательно наблюдая за изменением цвета навершия. Лишь Дерн по-прежнему шагал вперед, не оборачиваясь на отставших товарищей.
Глядя вслед болотнику, Мычка окликнул:
— Хей, зеленый, поворачиваем!
Не оглядываясь, и не сбавляя шага, Дерн отозвался:
— Желаю удачи.
Мычка пожал плечами, чуть слышно пробормотал:
— И то верно. Вчетвером на зверя — курей смешить.
Массивная фигура давно истаяла в дымке, когда, завершив приготовления, вооруженная троица сошла с тропы. Двигались медленно, разойдясь в стороны настолько, что фигура товарища лишь с трудом проглядывалась в сумраке. Чуть впереди, в центре, шел вершинник, положив стрелу на тетиву лука, он поводил головой, выискивая во влажной земле одному ему заметные следы. Справа, высоко поднимая ноги, двигался Зола, камень на его посохе время от времени вспыхивал ядовито-зеленым, маг недовольно бормотал и брезгливо кривился, когда при неловком шаге грязные капли ложились зелеными кляксами на белоснежную ткань. Слева, поминутно увязая в лужах, шагал пещерник, негромко ругаясь сквозь зубы.
Время от времени вершинник поглядывал по сторонам, проверяя напарников, когда, в очередной раз обернувшись, не обнаружил Шестерни. Мычка мгновенно вскинул руку с растопыренной пятерней, призывая остановиться. Зола замер, не успев опустить ногу, перехватил посох обоими руками, напряженно вглядываясь в сумрак. Вершинник стоял не шевелясь, поводя острыми ушами, что ловили малейшие звуки, но вокруг царила тишина.