— А, собственно, почему тебя должно это интересовать? — тихо спросила ведунья.
Он смотрел на девушку снизу вверх. В темноте глаза хаш-эда казались черными, как две щели во Тьму. Арха не могла понять, о чем он думает. Впрочем, лекарка и при свете дня никогда не могла этого понять. Идол, истукан бесчувственный… Демон!
Дан вдруг качнулся вперёд, словно падая. Но не упал — лишь ткнулся ей лбом в колени. Завиток рога сам лёг в ладонь девушки. И это оказалось настолько естественным, как будто лишь так и могло быть.
— Я не знаю, что делать, — шепнул он — и замолчал.
Скажи он: «я не могу без тебя» или «мне без тебя плохо» — Арха бы не поверила. Дан мог все. Даже ради карьеры собственную жизнь по капле сцеживать стерве, которая по случайности была его матерью. Демон бы никогда не признался, будто ему плохо или больно. Это слабость, а у хаш-эдов их нет в принципе. По крайней мере, они упорно пытались убедить в этом весь мир, Тьму и самих себя заодно.
Он сказал: «Я не знаю, что делать» — и это звучало единственно возможной правдой. Той, которую он мог себе позволить. Поэтому ведунья поверила. И услышала все то, что хотела бы слышать.
Да, наверное, она была настоящей дурой. Да, стоило себя больше уважать. Да, Арха научилась жить без него и эта жизнь ей, в общем-то, нравилась. Но… Опять эти проклятые «но». Десятки, сотни «но». Они найдутся всегда.
А, может, Ирраш был прав — и она была всего лишь самкой с тупыми, примитивными инстинктами. Но девушка же сама свою жизнь с ним связала. И имелся ли в том поступке вообще какой-то смысл, если для неё даже не гордость — гордыня важнее?
Арха запустила руку ему в волосы, пропуская сквозь пальцы тяжёлые, прохладные пряди.
— Данаш, ты протягиваешь мне руку, а я иду за тобой. Только так правильно и только так может быть. И ничего с этим не поделаешь.
— А ты сможешь? — спросил он глухо, не поднимая головы.
— Смогу, — уверенно ответила ведунья, — не сразу и не всегда. Так что тебе придется набраться терпения. Но, в конце концов, смогу. Потому что мне плохо без тебя, я без тебя не могу. Нет, я живу, конечно, но это какая-то не такая я. Ты мне нужен, всегда, везде и только ты. Потому что я тебя люблю.
Оказалось, что выговорить это легко, очень легко. Так же естественно, как быть с ним. В мыслях все кажется сложнее, чем в реальности, особенно когда сам себе придумываешь страшилки, непреодолимые препятствия и прочие ужасы.
Дан поднял голову, глядя на нее. Его глаза были непроницаемы, как сама Тьма.
— Скажи это еще раз, пожалуйста, — попросил он тихо.
— Я. Тебя. Люблю. Потому что ты самый лучший демон. И потому что по-другому просто не может быть.