Вскоре они убедились, что находятся на правильном пути.
— Посмотри-ка! — прошептал Джон-Эй.
На полу лежала человеческая рука и словно указывала пальцем в том направлении, куда они шли. Из огрызка запястья сочилась тёмная кровь. Шерл с трудом проглотила ком в горле, и они двинулись дальше с ещё большими предосторожностями.
За пределами светового пятна, отбрасываемого светошаром, тоннель был непередаваемо чёрен, а инфразрением Шерл не обнаруживала никаких источников тепла. Они были совсем одни, хотя в это было трудно поверить.
На их пути попалось ещё несколько ответвлений, и Джон-Эй начал сомневаться.
— Как бы нам не сбиться с пути, — бормотал он. — Я вижу какой-то ход. Посмотрим, что там.
Они вернулись на несколько шагов назад и вошли в новый тоннель. Джон-Эй издал удовлетворительное восклицание. Шерл увидела на земле кровяную дорожку. В нос снова ударил запах Клинкозуба, и её сердце забилось, когда она попыталась инфразрением отыскать источники тепла.
Тоннель поворачивал то вправо, то влево, то поднимался вверх, то опускался вниз, и скоро стало понятно, что он не был построен людьми Нижнеземья. Шерл подумала, что это один из настоящих тоннелей черношкуров, о которых рассказывал ей вер-папа. Возможно, что они были единственными живыми существами, побывавшими в этих тоннелях. Но возможно, что охотники знали эти места, так как они находились ещё довольно близко к Нижнземью. Ей вдруг мучительно захотелось встретить здесь Нэда.
— Что это? — Джон-Эй резко остановился, и сердце Шерл ёкнуло.
Она старательно вглядывалась в черноту, но ничего не видела.
— Какой-то шум. Что-то вроде рёва.
Она напряжённо прислушалась и тоже услышала низкий рокот, похожий на кашель великана. Она вздрогнула.
— Это не Клинкозуб, и я не знаю, что это может быть.
Она надеялась, что уж теперь-то он повернёт назад, но Джон-Эй, наклонив голову и прислушиваясь, упрямо шёл вперёд. Она неохотно последовала за ним. Шум всё нарастал, и, к своему облегчению, она поняла, что он исходит не от живого существа. Рокот был слишком продолжительным и равномерным. В нём не было ни начала, ни конца, ни подъёма, ни спада. Это было сочетание множества самых разных звуков, звенящих, грохочущих и журчащих...
Это был звук бегущей воды. Они вышли на открытое пространство, и Джон-Эй внезапно остановился, высоко подняв светошар. В двух шагах от него в полу тоннеля зияла глубокая расщелина. Они осторожно подошли поближе.
— Ложись! — приказал Джон-Эй.
Шерл повиновалась. На животах они подползли к самому краю и глянули вниз. Шум воды, которая неслась на невообразимой глубине, был почти оглушающим. Джон-Эй снова поднял светошар, и осветил маленький пятачок подземного утёса, на который их вывел тоннель. Свет был недостаточно ярок, чтобы осветить утёс целиком. У Шерл снова начался приступ агорафобии.