А за стойкой тем временем мирное бурчание сменилось лёгким напряжением.
— … лет пять никого из наших не видел, — гудел чудо-человек. — И Призрак, будь он жив, ко мне бы не пришёл. Он лучше всех знает, что от служения я отрёкся. Видишь, теперь по-другому души врачую. Стопочку могу налить, а от разговоров уволь.
Мастерс мрачно кивнул. Оборотень явно кабатчику не поверил, но и спорить, а уж тем боле давить на него, не собирался. Буркнул что-то похожее на благодарность, да и пошёл к выходу. Даже побрёл, ссутулившись. У Каро аж челюсть отвисла.
— Рон, — позвала теург, — это что, всё?
— А чего ты ещё хочешь? — проворчал Мастерс. — Действительно, что ли, стопочку опрокинуть?
— Нет, ну погоди, — горячо зашептала тега, взяв оборотня за пуговицу, — он же явно что-то знает. И врёт. Неужели ты не видишь?
— Вижу, — равнодушно пожал плечами Рон. — И что ты предлагаешь? Морду ему бить я не буду. Улыбочками тоже не купишь — Свет меня как облупленного знает. Да и…
Сыщик фразу не закончил, косясь куда-то в сторону.
— Да и свой он, — серьёзно кивнула Каро, — как его по настоящему-то допрашивать?
— Вот ты знаешь, сейчас бы я обошёлся без твоих подначек, — огрызнулся оборотень.
— Даже и не собиралась. Я серьёзно говорю — сама справлюсь. И не потому, что себя самой умной считаю. Просто, тоже кое-что понимаю, не совсем уж дура.
— Что ты… — начал сыщик, но опоздал.
Тега нырнула ему под локоть и, чеканя шаг, направилась к стойке.
— Слушай сюда, гора мяса, — рыкнула теург, набычившись, уперев кулаки в бока. — Я не Рон. Это он трепетный, а мне на ваше воинское братство — или как оно там зовётся? — плевать с крыши храма. Если ты сейчас же не выложишь всё, что про этого Седьмым драного Призрака знаешь, то через пятнадцать минут тут будет не протолкнуться от полицейских. Инспектора Гиккори знаешь? Ну вот и познакомишься.
— Каро! — рявкнул отмерший Рон.
— А что? — удивилась тега. — Думаешь, хорёк тут ничего не найдёт? Сильно сомневаюсь, что твой приятель ведёт дела честно. Ну что, бугай, говорить станем или применить санкции?
* * *
Свет молчал, буравя Каро крохотными медвежьими глазками. Теург даже поёжилась: конечно, идея была вполне удачной. Только вот насколько? Для того чтобы не отступить и на Мастерса не оглянуться, теге потребовалось сгрести в кулак все душевные силы. Хотя, чего оглядываться? Оборотня она затылком чуяла. Спиной тоже. И даже окрестностями. Давил сзади мрачной, совсем недружелюбной, а, может, и угрожающей громадиной.
По крайней мере, Курой вынесла новый опыт. Теперь она знала, как чувствует себя кусок ветчины, зажатый между ломтями хлеба. Такой маленький кусочек между двумя здоровенными ломтями — такие бутерброды в дешёвых едальнях подают.