«О нет, Ману! Я была о тебе лучшего мнения. Возле туалетов?! Да ты шутишь!»
Меня переполняет непонятная злость. Я сбиваюсь с ритма, неловко машу рукой и смачно заряжаю танцующему рядом парню в глаз. Тот орёт.
Ману отрывается ото рта Софии и смотрит на танцпол. Встречается с моими глазами. Я отворачиваюсь и танцую дальше, старательно виляя своим задом. Меня подмывает посмотреть, что там делает Мануэль, но я сдерживаюсь. А когда пару минут спустя я оборачиваюсь, то вижу, как он увлекает Софию в мужской туалет.
Всё, с меня хватит! Я оглядываюсь в поисках своих друзей. Фонсо и Нико, смеясь, что-то просматривают в своих телефонах.
«Чёрт! Они, наверное, засняли эти лобзания Ману и Софии. Да и их совместный вояж в мужской туалет тоже!»
Заметив Глорию, подхожу к ней. Быстро рассказываю о случившемся и возможной огласке легкомысленного поведения Мануэля.
- Я, конечно, идиотка, но я должна предупредить его!
Быстро проинструктировав подругу о деталях плана по спасению имиджа беспечного актёра, я направляюсь к туалетам. Мне предстоит решить задачу там, а Глория должна под любым предлогом отобрать у Нико и Фонсо их дурацкие мобильники.
По дороге я слышу протестующие возгласы обоих парней. Глория с них не слезет, уж я-то знаю! Теперь за всё, что успели наснимать эти «папарацци», переживать не стоит - она почистит всё, что может хоть как-то навредить Мануэлю.
Внутри мужского туалета только один мужчина. Он справляет нужду в писсуар, но, завидев меня, поспешно отворачивается. Я не обращаю на него никакого внимания и прохожу к последней кабинке. Она закрыта. Мужчина, бросив на меня ошалелый взгляд, ретируется из туалета.
Когда за ним закрывается дверь, я стучу в дверь кабинки:
- Ману, если ты не хочешь, чтобы о твоих сегодняшних похождениях написали все утренние газеты, немедленно выходи оттуда! Подумай о своей матери!
Дверь распахивается, и я наблюдаю озабоченное лицо Мануэля. Одной рукой он держит спадающие брюки, а второй удерживает Софию в положении «преклонённая перед унитазом». Я замечаю, что подол платья француженки задран ей чуть ли не на голову, а трусики болтаются у лодыжек. Оторвав взгляд от голой задницы Софии, я перевожу его на Ману. Тот хочет что-то мне сказать, но я закрываю ему рот рукой.
- Тихо. Мои коллеги - журналисты «спалили» вас. Вы должны сейчас же уйти.
Француженка жалобно взвизгивает и начинает натягивать трусики на свой худосочный зад. Ману тоже быстро приводит свою одежду в порядок. Они выходят из кабинки, настороженно озираясь, как будто опасаясь, что вездесущие журналисты сейчас начнут выпрыгивать из писсуаров, словно чёртики из табакерки. Возле двери Ману, пропустив вперёд Софию, останавливается, потом поворачивается и шепчет мне на ухо: