Огромные убытки – вот что удерживает большинство людей и учреждений от неоправданных, необоснованных рисков. Напоминание о том, что за безрассудство всегда приходится платить, было бы полезно, особенно в тот момент, после десятилетия процветания и роста финансовых рынков. Не станут ли рассчитывать на Федеральную резервную систему убаюканные придуманной для LT мягкой посадкой инвесторы из компании, которой предстоит стать следующим проблемным дитятей? В общем и целом решение Федеральной резервной системы вмешаться (пусть и понятное в свете паники, бушевавшей в сентябре 1998 года) прискорбным образом ослабило профилактическое действие болезненной, но необходимой дисциплинарной инъекции.
Макдоноу всегда выступал в защиту своих действий, хотя, казалось, был недоволен и, пожалуй, даже озабочен тем, что фонд продолжал существовать. Через год после спасательной операции президент Федерального резервного банка Нью-Йорка в момент бестактной вспышки откровенности заявил: «LTCM стоит на грани исчезновения. Заверяю вас, что это тот результат, который меня весьма устраивает»[288].
Более серьезная и имеющая далеко идущие последствия ошибка Гринспена заключается в том, что он постоянно отвергает необходимость регулирования и обеспечения большей прозрачности операций с ПФИ. Заблуждаясь в отношении способности банков поддерживать дисциплину до кризиса, Гринспен всего лишь через шесть месяцев после кризиса призвал к менее обременительному режиму регулирования[289]. Его архаичное противодействие повышению прозрачности, которая всегда является лучшим другом свободного рынка капитала, поскольку позволяет инвесторам самим следить за собой и контролировать себя, заставляет вспомнить одну из ранних сентенций Гринспена. Будучи под полным влиянием Эйн Рэнд[290], он писал: «Основой регулирования является военная мощь»[291]. На самом деле солдатам приходится охранять рынки как раз в странах, страдающих от отсутствия прозрачности (таких, как Россия).
Возможно, эпизод с LT доказал, что система отчетности, действующая так хорошо в отношении традиционных ценных бумаг, неспособна выполнять свои функции применительно к договорам по ПФИ. Говоря попросту, инвесторы имеют вполне адекватные представления о рисках, указанных в балансах, но когда они сталкиваются с рисками по ПФИ, они обычно теряют голову и ничего не понимают. Некоторые стандарты отчетности изменены (несмотря на сопротивление Гринспена и банков), но зияющие лакуны остаются. Поскольку объемы операций с ПФИ увеличиваются, этот изъян будет снова и снова преследовать нас.