Хилибранд вызывал особое раздражение. Он был официален и вежлив, но доводил старых служащих компании до бешенства своей снисходительностью, приводил их в ярость своей основанной на математике уверенностью. Однажды он пытался убедить нескольких трейдеров, работавших на товарных рынках, в том, что им следовало заключать сделки по ценам на нефть, следуя модели, похожей на ту, которая описывает движение цен на облигации. Трейдеры недоверчиво слушали разглагольствования подергивающего головой Хилибранда. Внезапно он поднял руку и высокопарно произнес: «Рассмотрим следующую гипотезу…» Это выглядело так, словно Хилибранд возглашал непреложный, ниспосланный ему свыше закон и его следовало высечь на скрижалях.
У трейдеров беспокойная, хлопотливая жизнь. Им приходится день-деньской орать в телефонные трубки и кричать через весь зал, нервно кося глазом на дисплей компьютера. Группа арбитражных операций, занимавшая место прямо в центре этого управляемого кромешного ада, представляла собой, казалось, таинственную, привилегированную субкультуру. Половину рабочего времени ребятки Меривезера обсуждали сделки на малопонятном, эзотерическом языке, словно все это происходило на научном семинаре, а оставшуюся часть времени они хохотали и играли в «покер лжецов». Одетые в дешевые костюмчики, державшиеся в манере людей, предающихся праздности, они, казалось, могли выбирать самые лучшие сделки, тогда как всем прочим приходилось работать в лихорадочном темпе.
Эта группа вела себя так, как будто была сугубо конфиденциальной, ее члены приняли в качестве защитной окраски врожденную скрытность Джей-Эм. Все трейдеры имели рекомендации действовать по собственному усмотрению, но отказ профессоров делиться какой-либо информацией с коллегами по работе питал чувство обиды, которую чувствовали Коутс и другие люди из Salomon. Мало того что Группа арбитражных операций перехватывала ценные сделки, появлявшиеся на главной площадке торговли облигациями, в ней еще был создан собственный, внутренний исследовательский отдел, тогда как остальным служащим Salomon строго-настрого запрещалось узнавать о сделках группы. Однажды конкурирующая с Salomon компания Prudential-Bache преуспела в том, чтобы переманить к себе трейдера, занимавшегося в Salomon операциями с закладными. «Как вы думаете, что понадобилось этому малому прежде всего? – посмеиваясь, вспоминал человек, бывший в то время управляющим Prudential-Bache. – Аналитика? Более мощный компьютер или более совершенное программное обеспечение? Нет. Он хотел, чтобы на шкаф для хранения информации повесили замок. Это желание отражало их образ мыслей!» Сплоченная преданностью Меривезеру, Группа арбитражных операций культивировала и воспитала тот дух клановой замкнутости и противостояния всем, который впоследствии опасно отдалит LTCM от других компаний Уолл-стрит. У Хилибранда замкнутость превратилась в болезненную страсть, и он даже отказал Salomon Brothers в возможности сфотографировать его