Вот уже третья дальняя звёздная экспедиция возвращается на Землю. А другие высокие цивилизации так и не найдены. И вообще человек или другие разумные существа не найдены пока нигде, кроме Риты. И потому сейчас, после возвращения «Немана», снова вспоминают, снова говорят о подвиге астронавтов «Урала», которые принесли родной планете самое значительное космическое открытие за всю историю. И снова на экранах телевизоров, на страницах журналов вместе с незнакомыми лицами астронавтов «Немана» видны знакомые лица «уральцев».
И нет среди них лишь Михаила Тушина, главного героя моего детства, человека, который больше всех других рассказал землянам о далёкой Рите. Замороженный, бесчувственный, он летит сейчас где-то в безднах пространства к зелёной, красивой планете, которую открыли его родители.
Всё родное —
В безбрежной
Дали.
К Андромеде
Идут
Корабли.
И в космической
Чёрной
Пыли
Голубой
Не увидишь
Земли.
Я лечу —
Только ночь в глаза.
Я лечу —
И вернуться нельзя.
Улетаю —
И тает след.
И лететь ещё
Сотни лет.
Они, конечно, летали не к Андромеде, авторы этой песни, астронавты «Немана». Это пока фантастика – полёт к Андромеде. На субсветовой скорости туда не скоро доберёшься. А кораблей со сверхсветовой скоростью пока нет. И неизвестно, будут ли. И неизвестно, отыщутся ли на Земле астронавты, которые могли бы выдержать перегрузку при разгоне такого корабля. Человек, возможно, ещё не готов к ней. Человек сейчас сильнее, крепче и выше, чем когда-либо за всю свою историю. Самые высокие и сильные люди начала космической эры легко затерялись бы в сегодняшней толпе. Никто не обратил бы на них внимания, потому что сейчас почти все такие. Но выдержит ли сегодняшний человек разгон до сверхсветовой скорости, ещё неизвестно.
В конце концов, человек должен это выдержать. Иначе зачем природе создавать его? Но вот когда?
Было время, когда человек так же не знал, сумеет ли он перешагнуть звуковой барьер.
В моём родном городе есть громадный сквер. Триста с лишним лет назад на месте сквера было поле. Просторное, очень далёкое от города поле. И на нём был аэродром. Вначале – испытательный.
В середине двадцатого века, когда на западе от Урала шли тяжёлые бои с фашистами, с аэродрома поднимался на первом в мире реактивном самолёте весёлый и смелый человек. А немного позже он первым в мире приблизился к звуковому барьеру и стал первой его жертвой.
Он навсегда остался на этом поле, весёлый и смелый лётчик Григорий Бахчиванджи. Он стоит в мраморе посреди сквера и улыбается, и держит лётный шлем в руках, и неизменный уральский ветер треплет его непокорные каменные волосы.