— Ясно. — Я потерла висок.
Если предположить, что сейчас ведьма врет и Жан добился желаемого силой, то у нее появлялся отличный мотив… С другой стороны, она же сама все нам рассказала! Какой смысл выдавать себя с головой?
— Я вообще приворотами не занимаюсь, — продолжала тем временем она. — Травы, кое-что из заговоров, целительство. Да еще ворожба по мелочи. Все по лицензии.
— А невеста Жана? — перебила я. — Вы не знаете, как ее найти? Может, она что-то выяснила? Нам стоит объединить усилия.
— Знаю. Только как же, — усмехнулась она, — будет вам гордая амазонка объединять усилия! Нашинкует ломтиками, и поминай как звали!
— Это мы еще посмотрим, — негромко сказал Поль, кладя руку на рукоять кинжала, — кто кого нашинкует.
— Да мне-то что? — пожала округлыми плечами ведьма. — Я ей весточку передам, а вы уже сами разбирайтесь, кто и кого.
— Кстати, а почему вы все время называете ее амазонкой? — полюбопытствовала я.
— Так она и есть амазонка, — снова пожала плечами она.
— Что, настоящая?! — не поверила я. — В смысле, почти голая, с луком и удаленной грудью?
Ведьма вытаращила глаза и помотала головой:
— Да нет, ничего такого. Просто бешеная воительница. Из тех, кто с младых ногтей верхом и с оружием.
— Ладно, договорились. И спасибо за помощь. — Рыцарь встал и почтительно склонил голову. — Думаю, нам пора.
— И все? — Ведьма подняла бровь. — Одного спасибо маловато будет!
— Сколько? — Поль вынул кошелек, но ведьма его проигнорировала.
— Марко, отблагодаришь меня как следует, а? — спросила она, накручивая на палец смоляную прядь.
— С радостью, — широко улыбнулся конюх и, обхватив ее за талию, притянул к себе.
Поцелуй был настолько откровенным и чувственным, что я покраснела и отвернулась.
— Я вернусь позже, — пообещал Марко, с неохотой отстраняясь от своей ведьмы. — Мне еще нужно лошадей обиходить.
— Я буду ждать! — Голос ее стал низким и грудным.
Кажется, эти двое — любовники и ничуть этого не скрывают!..
Остаток дня прошел без особого толка. Мы еще немного покатались, потом вернулись в замок. Поль обещал поговорить кое с кем из домочадцев, а на мою долю выпало порасспросить прислугу. Я не обижалась — ясно же, что со мной господа болтать не станут. Поль для них свой, а я так, сбоку припека.
Впрочем, разговоры ничего не дали. Откровенничать со мной никто не рвался, да и вряд ли слуги знали что-то большее, чем Аленушка.
Наконец наступило время обеда, и вся семья, кроме маленького сына хозяев, собралась за столом.
Мари, облаченная во что-то бархатное и претенциозное, при виде меня подняла бровь.