— в-третьих, узнав, какую именно Зверева выполняет задачу (а именно розыск двух сотрудников шестого отдела), ведомство, к сожалению, вынуждено констатировать, что один из них, Г. Кравец, стал невольным участником секретного эксперимента;
— в-четвертых, учитывая сложившуюся ситуацию, ведомство военной разведки предлагает провести следующий «взаимозачет»: они закрывают глаза на незаконное проникновение А. Зверевой на объект, а шестой отдел — на участие Г. Кравца в эксперименте;
— в-пятых, технические детали «взаимозачета» должны обсуждать только начальники отделов и на условиях военной разведки…
Закончив чтение, капитан осторожно положил бумагу на стол и высказался по поводу прочитанного. Причем точно в таких же выражениях, какие недавно употреблял сам Головач. Наконец прекратив выражаться, Безруков закончил свою тираду вполне нормальной фразой:
— Да они там совсем оборзели!
— ВЬ-во! И я о том же, — кивнул Анатолий Борисович. — Теперь ты представляешь, что произошло!
— Пока смутно. Но ясно одно — дела наши хреновые…
Анатолий Борисович вскочил с места, едва не опрокинув гигантское кресло.
— Да не хреновые, Стае, хуже, хотя и на ту самую букву «х»!.. — в ярости закричал полковник. — Ты смотри, что получается. Провал за провалом… Твоя любимица Зверева умудрилась угодить в руки военной разведки. Да еще и выложила им все. А Кравец, мать его, стал, оказывается, «невольным участником секретного эксперимента»! Просто подопытный кролик какой-то!.. И теперь мы должны закрыть на все это глаза. А самое главное, заметь, ни слова про Сергея Котова, как будто его и нет вовсе. Это что же получается? — повторил он, тяжело дыша. — Можно считать, что операция полностью провалена… ПРОВАЛЕНА! Наши агенты, черт бы их побрал, раскрыты… РАСКРЫТЫ! Котов не найден… НЕ НАЙДЕН! — Он неожиданно стих, рухнул как подкошенный в кресло и закончил уже нормальным тоном: — Все! Финита ля комедия. Сдерут погоны со старого пердуна и пинком отправят на пенсию. А вас раскидают по отделам. И правильно сделают! Бей своих, чтобы чужие боялись…
Безруков поднял руку — как школьник, который просит слова.
— Анатолий Борисович, может быть, не так уж все и плохо?
— Это почему же?
— А вот послушайте… Если в это дело вмешалась военная разведка, то у нас появляется шанс выскочить сухими из воды. И Кравец, и Зверева, судя по всему, живы-здоровы. Вернутся сюда и расскажут, что там произошло на самом деле. А мы доложим наверх о Сергее Котове. И пусть теперь они берут на себя всю ответственность за случившееся. Я в эту их отписку не очень верю. И в то, что Зверева «все им выложила», — тоже не верю. Аня не такая.