Когда я свернула к грузовичку, средних размеров собака, впрыгнув на раму пикапа, с дружественной настороженностью оглядела нас. Собака была непонятной породы, вероятно, помесь ламбрадора с доберманом и сеттером. Собака приветствовала нас, быстро рассекая воздух тонким хвостом. Я посигналила, предупреждая о появлении гостей, как это принято в сельской местности, и вскоре Майкл помахал из дверей амбара, сообщая о том, что сейчас присоединится к нам.
* * *
Наверное, Майкл Викери оказался тяжким крестом для своих родителей.
Для своих родителей? Черт возьми, в первую очередь он оказался тяжким крестом для самого себя.
В наших краях, где только мужчины настоящие люди, а женщины обязаны их ублажать и дарить им домашний уют, общественное мнение долго и трудно свыкалось с тем, кто и что такое Майкл Викери. Видит бог, он старался играть роль, назначенную ему рождением и полом, потому что видит бог (как громогласно трубят об этом со всех амвонов его глашатаи) — в нашем штате никогда не терпели неприкрытый гомосексуализм.
Округ Коллтон уже не та глухая провинция, как когда-то. Достаточно многочисленное сообщество сексуальных меньшинств Университетского треугольника слишком нарочито выставляет себя напоказ, чтобы мы могли притворяться, будто гомосексуализм существует лишь в Калифорнии и Нью-Йорке (или даже в Чапел-Хилл, который консерваторы штата считают Содомом и Гоморрой Юга). Такие телевизионные ведущие, как Опра, Фил и доктор Рут, ежедневно приходят к нам с экранов телевизоров, и мы даже знаем, что гомосексуалистами становятся не по своей воле. Однако из этого не следует, что мы не сочувствуем соседу, если вдруг выясняется, что ребенок этого соседа подходит к проблеме отношения полов иначе чем мы. И из этого не следует, что мы не поднимаем бровь и не расплываемся в непристойной усмешке за спиной этого самого соседа.
Тем не менее, Майкла Викери и Дена Макклоя принимали почти везде, где бывали другие мужчины их общественно-экономической прослойки. Быть может, у них возникли бы трудности, если бы им вздумалось сделать ставку на петушиных боях в сельской таверне, но то же самое можно сказать про моего кузена Рэйда. Они ходят в церковь, посещают местные рестораны и, кажется, принимают участие во всех общественных делах округа, которые их интересуют. Например, Майкл состоит в добровольной пожарной команде, а Ден создает костюмы и декорации для нашего небольшого любительского театра.
Однако осенью далекого 1972 года даже деньги и влияние семейства не могли обеспечить ту терпимость, с которой к Майклу и Дену относятся сейчас. Тогда по ночам к их дому частенько сворачивали пьяные компании, извергавшие угрозы и швырявшие пустые бутылки, а пару раз даже прозвучали выстрелы, направленные в никуда. Несколько прицельных выстрелов из «Винчестера» Майкла позволили ему хоть отчасти вернуть уважение, а после того, как мой отец в магазине на перекрестке прилюдно заявил, что ему не по душе подобные оргии по соседству, ночные визиты незваных гостей прекратились вовсе.