Рельсы плавно сворачивали направо. Несколько зомби подобрались к краю шпал, наткнулись на них и упали. Колеса врезались в груду плоти и размололи ее. Томми завопил, глядя, как оторванная рука перевалилась через край платформы, оставляя позади кровавый след.
Платформа ехала все быстрее и быстрее. Лес вокруг них начал принимать размытые очертания. Лилли понимала, что они двигались уже со скоростью тридцать или сорок миль в час. Колеса барабанили по рельсам в синкопированном ритме, а темп все ускорялся. Томми начал хихикать, потом хихиканье превратилось в маниакальный смех, а маниакальный смех – в победный вопль:
– Поймайте нас сейчас, вы, УБЛЮДКИ! ВЫ ДЕРЬМО! ВЫ ГРУДА МЕШКОВ! ВЫ СЛИЗНИ!
Лилли бросила взгляд через плечо, увидела толпу мертвецов и оценила увеличивающееся расстояние. Вот так просто. Они проскочили и свободны от нашествия саранчи.
Она повернулась и отметила, что платформа неслась вниз со все увеличивающейся скоростью. Лилли осознала, что в этой ситуации нет ничего смешного. Праздновать тут нечего.
Они находились в бешеном вагоне, который невозможно остановить.
– Не двигайся! Пожалуйста, Гло! Это единственный способ! – Боб Стуки сидел, скорчившись, на заднем пассажирском кресле «Доджа Челленджер», в узком пространстве между сиденьями, в то время как автомобиль гнал быстрее шестидесяти миль в час к северу по Девятнадцатому шоссе.
Рюкзак Боба был раскрыт на полу между ног, импровизированные хирургические инструменты разложены на старой газете перед ним. Глория лежала на спине, прижав плечи к дальней двери и перекинув ноги через колени Боба.
– Я не знаю, Боб… – Она сжала его руку, корчась и пьянея от ужаса. – Не знаю, не знаю, ничего не хочу знать об этом!
Она закрыла лицо руками, слезы текли между пальцами.
Причитания звучали так, будто она хихикала. Ее тело ослабло, завалилось на бок, седеющие волосы слиплись от пота. Глория тяжело дышала:
– Я не знаю, я не знаю, я не знаю, не…
– Хорошо, дорогая, посмотри на меня, – Боб мягко повернулся и укачивал ее голову в своих руках.
– Ты должна попытаться дышать и оставаться как можно более спокойной. У нас есть всего несколько минут, и нет иного выхода. Все пройдет гораздо проще, если ты будешь спокойна.
Он погладил ее волосы.
– Посмотри на меня, Глория. Это старый Боб. Ты можешь мне доверять. Ты обязательно сделаешь это, и ты обязательно нас всех переживешь. Теперь, конфетка, я хочу услышать, как ты это говоришь.
– Что говорю? Ты хочешь, чтобы я что?!
– Я хочу услышать, как ты говоришь, что собираешься нас всех пережить. Да ладно, скажи это!