Сейчас оказалось очень просто представить его ребенком – непоседливым, любознательным, хулиганистым, но добрым, – и вдруг стало больно за него тогдашнего. Неужели эта их тайна стоит подобного? Что дети остаются без родителей просто от страха и незнания?
Наверное, эти мысли как-то отразились на моем лице, потому что Ветров настороженно нахмурился и озадаченно поинтересовался, подходя ко мне:
– Ты чего?
Я ответила немного вымученной улыбкой, а вместо слов просто подалась ближе, обнимая и прижимаясь всем телом в поиске теплых, уютных, крепких объятий, помогающих отогнать мрачные мысли.
– Вета, что случилось? – уже всерьез встревоженно проговорил он, одной рукой обнимая меня за плечи, а второй гладя по голове.
– Не обращай внимания, – беря себя в руки, отмахнулась я и чуть отстранилась. – Всякие нехорошие мысли, это бывает.
– Лучше бы это бывало реже, – скептически хмыкнул он. Кажется, не поверил, но настаивать на подробностях не стал. – Но вектор движения мне нравится.
– В смысле? – растерянно уточнила я, уже вполне справляясь с эмоциональным всплеском. Давно со мной такого не бывало. Особенно так, чтобы стремиться это с кем-то разделить.
– От них ко мне, а не наоборот, – усмехнулся Одержимый, склоняясь ко мне для поцелуя. И я с радостью воспользовалась предоставленной возможностью поставить аккуратную точку и закрыть тему.
Поцелуй получился долгий и увлеченный, но в конце концов у меня банально затекла шея, и я попросила пощады.
Кофе пришлось в итоге немного отложить. Я пыталась отбиться от завтрака, ссылаясь на отсутствие аппетита, но Одержимый в ответ на протесты просто сгреб меня в охапку, устроил у себя на коленях и с убийственно ехидной невозмутимой физиономией начал кормить сам. После первой же ложки «за Государя Императора» пришлось проситься на волю и обещать хорошо себя вести, лишь бы прекратить это безобразие. Но мне начало казаться, что с такими понятиями, как «правила приличия» и «воспитание», этот человек не знаком вовсе. Или знаком, но совсем не с теми, к которым привыкла я. Может, его вообще не на Земле воспитывали, а история с интернатом указана для отвода глаз?
Пока я после еды неторопливо возилась с кофе, Ветров сидел на месте, с интересом наблюдая за моими действиями, а потом задал довольно неожиданный вопрос:
– Неужели тебе в самом деле удобнее вот в этом, чем в одежде, где ничего не болтается и не стесняет движения?
– Не стесняет движения как раз юбка, – возразила я, пожав плечами. – Кроме того, это вопрос привычки и в большей степени психологического комфорта. И – да, мне действительно так удобнее.