С улицы донеслось:
– Парень, ты живой?
– Миша? – разом обрезало смех.
– Ага… Че ржешь?
– Крыша едет… Кто приехал?
– Не знаю… – Голос звучал растерянно. – Тут автомат лежал…
– И что?
– Я взял… пострелял…
До меня доперло – истыканный пулевыми дырками триплекс имеет белый цвет. Голый Миша спас мою задницу. Истерика вернулась громогласным хохотом, прерываемым всхлипываниями. Меня согнуло на полу, до слез и рези в желудке.
– Парень?! – смог расслышать я, когда приступ отступил. Вытирая глаза тыльной стороной ладони и все еще всхлипывая, я более-менее успокоился.
– Все-все, друже!.. А кто приехал?
– Сам сходи посмотри, – пробурчал Миша. – Тут битого стекла до хрена, а я – босый… И мертвяков боюсь.
Вторник, 06.30.
Я наконец привстал и, озираясь, покрутил головой. Любитель выпивки лежал ничком у стойки. Дальний конец холла был пуст. Никто не маячил в проеме. Вид на пол загораживали диваны. Держа автомат наготове, я взгромоздился на сиденье и разглядел два лежащих тела. Кажись – мертвые. Спустившись и подобрав пустой магазин, я сунул его в разгрузку и, держась ближе к стенам, по большой дуге обошел холл, по дороге подхватив автомат лежащего.
Не доходя метров пяти до проема, я наконец полностью увидел «мою» пару. Отпустило окончательно – живые так не лежат. Подобрав чужое оружие и свалив его на диван, я крикнул: – Выхожу.
Мишу я застал за мародерством. Пыхтя, он стаскивал с ног Бэтмена пыльные бутсы сорок пятого размера.
Утыканная дырками машина не побуждала к любопытству – заляпанные кровью стекла, какие-то бурые, обмякшие фигуры на передних сиденьях. Бр-р.
Не ограничившись обувью, Миша принялся вытряхивать мертвого бугая из разгрузочной жилетки. Бог в помощь.
Кстати, это мысль! На заднем сиденье «Логана» искомого я не обнаружил. Пришлось лезть в багажник. Ага, вот оно – початый цинк «зеленых задниц». Взяв одну и разогнувшись, я выщелкнул патрон из своего магазина. Сравнив оба и убедившись в идентичности, я набил найденными патронами карманы и, не поленившись, разыскал брошенный магазин. Набивание магазина напоминало поедание семечек. Щелк, следующий, щелк, следующий…
Держа магазин, я обернулся к соратнику. Патрон вырвался из рук, улетев… Прикольно – разгрузка, автомат, ботинки больше нужных размера на четыре, трусы и сбитые коленки. Боевой хомяк… Хотя побегаешь босиком и тапкам рад будешь. Хохот я сумел сдержать.
Сверху, со второго этажа, послышалось осторожное:
– Мужики… все кончилось?
– Началось, – пробурчал я.
– Выходить можно?
Из окон высовывались новые головы.
– Что происходит? – с нервными нотками, требовательно. Голос – женский.