– Ага, – пробормотал я, глядя, как оттаскивают от упавшего женщину, выбежавшую из-за пикапа.
– Жаль, что вы так внезапно уволились.
Кажется, голос в трубке шутил. А арабы – загоняли заложников в автобусы.
– Я перезвоню, – нашелся я, провожая глазами тронувшуюся колонну.
– Связь появилась, – пояснил я очевидное, пряча трубку в карман. – В моем офисе переживают за пару печатей…
– Каждому – свое, – кивнул Саша, пристально наблюдая за процессом проезда автобусов через пост.
Вынужден согласиться – лозунг Бухенвальда и Цицерона не потерял актуальности.
Зад последнего автобуса на прощание моргнул стопами, скрываясь под эстакадой. Терминатор повернулся ко мне.
– Так что делать будем?
– Ну, ответ на первый вопрос у нас имеется – на посту не вояки.
– Ага. Кстати – заграждений нет. Я специально смотрел – ехали прямо.
– Так что? Берем внизу местное шмотье, переодеваемся и внаглую въезжаем?…
Саша пожал плечами.
– Нарываемся. Хотя… подъедем, тормознем, снесем пулемет.
– И на полном газу, паля куда попало проедем мимо?
– Если повезет – проскочим до ближайшего поворота. А дальше – нас затрахаются искать по закоулкам.
Я почесал свой лысый череп.
– Семь бед – один ответ. Погнали.
Среда. День, 18.50.
Арафатка и темные очки превратят в араба кого угодно. Нас и подавно. Ваня стал новым воплощением брутального Али-Бабы. Бух – визирем. Терминатор смахивал на палача. К слову – цивилизация губит парней с большими подбородками. Их питает дикость. Питает и возвращает к «корням». В данном случае хватило клетчатого платка и черного шнура поперек лба. Торчащая, как скала, небритая могучая челюсть, драпированная клетчатой тканью, превратила усталого полумента в гордого бедуина. Пустой взгляд непроницаемо темных очков будил смутные ассоциации с Гаити, тонтон-макутами и папашей Дювалье. Голова персонажа исторического фильма повернулась ко мне.
– Как маскарад?
– Жесть.
Я поднял большой палец и полез на штурманское место. Али-Баба улыбнулся, переводя селектор автомата на «драйв».
– Памперсы все надели?
– Они нас не спасут, – пробурчал сзади визирь. – Боже, пронеси нас, грешных.
– Аминь, – добавил я. – Извозчик, трогай.
Иван уверенно сдал из магазина задом, ориентируясь по зеркалам. «Неплохо», – отметил я про себя.
– Что раньше водил?
– Маршрутку, – ответил тот, выруливая с парковки. Это многое объясняло.
Мы успели отъехать метров на двести, когда из-за блокпоста показались сразу три встречных пикапа. Все битком. Что за день сегодня!
– Не останавливайся, – прошипел я. – Езжай, как ехал. Все сделали приветливые морды!
Встречные машины быстро приближались. Над головной парусил черный флаг с белыми иероглифами на арабском. Оскалясь, я приветственно замахал рукой. Со второй машины приветственно пальнули. Вверх.