Нисколько этим не обеспокоенный, Страйк отклонил острие и закрыл вопрос, перерезав женщине глотку.
Вся в крови, женщина издала не то писк, не то надрывный вой. Страйку пару раз уже доводилось слышать такой звук. Кожа женщины побелела, выдыхаемый воздух пузырился кровью. В последней жалкой попытке защитить малыша она прижала его к себе. А потом жизненная сила оставила ее. Она медленно склонилась набок и распростерлась на полу. Похожий на цыпленка младенец вывалился из ее рук и жалобно заблеял.
Потеряв к происходящему всякий интерес, Страйк перешагнул через труп.
Перед ним находился алтарь Уни. Он был прост и безыскусен: высокий стол, покрытый белой скатертью с золотой вышивкой по углам. В обоих концах стола стояло по подсвечнику. В центре – металлический предмет, в котором Страйк узнал символ культа. Он состоял из двух металлических палочек на постаменте. Палочки были сварены таким образом, что образовывали букву X.
Однако интересовал Страйка другой предмет – расположенный в передней части стола. Цилиндр, длиной, наверное, с предплечье и с кулак в окружности, был окрашен бронзовой краской. По его поверхности вились рунические символы, где-то заметные, где-то сливающиеся с поверхностью. На одном конце была крышка, аккуратно запечатанная красным воском.
Подошли Коилла и Джап. Она ватой промокала рану на руке. Джап грязным лоскутом стирал с меча красные пятна. Они посмотрели на цилиндр.
Потом Коилла произнесла:
– Это то самое, Страйк?
– Да. Соответствует описанию.
– По виду не скажешь, что за эту штуковину стоило отдавать столько жизней, – заметил Джап.
Прежде чем засунуть цилиндр за пояс, Страйк внимательно осмотрел его.
– Я всего лишь простой капитан. – В голосе Страйка прозвучал цинизм. – Естественно, наша госпожа не станет объяснять занимающему столь низкую должность все детали.
Коилла нахмурилась:
– Не понимаю, почему последняя тварь отдала жизнь, защищая женщину и ее потомство.
– А разве в действиях людей когда-нибудь бывает смысл? – отвечал Страйк. – Им недостает уравновешенности, столь свойственной нам, оркам.
Блеяние младенца переросло в непрекращающийся вопль.
Страйк оглянулся. Облизал зеленым, похожим на змеиный, языком испещренные черными точками губы.
– Ребята, вы столь же голодны, как и я? – спросил он.
Шутка сняла напряжение. Все рассмеялись.
– Именно таких вещей они от нас и ждут, – сказала Коилла, наклоняясь и поднимая младенца за шкирку. Держа его одной рукой на уровне своего лица, она рассматривала исторгающие потоки слез синие глаза и пухлые розовые щеки. – Боги, до чего же они безобразны.