Она опустила затрепетавшие веки, а внутри нее все замерло. Поцелуй начался нежно, но по мере того, как продолжали скользить губы и языки, вспыхнуло кипящее желание.
Углубив поцелуй, Кэл притягивал Мару ближе, пока они не прижались друг к другу. На ощупь его кожа была все еще горячей, то теперь источала жар здорового мужчины. Мара позволила себе запустить пальцы в его темные волосы и вцепилась в них, когда поток ощущений вытеснил из головы все мысли.
Минутами позже — долгими радостными минутами — она прервала поцелуй.
— Ты ранен.
— Нет, — Кэл притянул ее обратно и заставил оседлать его колени. — Я полностью поправился.
Мара посмотрела вниз на его голую грудь.
— О, мой Бог, — ожоги исчезли. Молодая кожа все еще была розовой, но от ран не осталось и следа. — Ты уже должен быть мертвым, — Кэл вылечился! Ей хотелось смеяться, плакать и возносить хвалы небу.
— Я докажу, что жив, — властным жестом он положил ладонь ей на затылок. — Ты нужна мне, Мара.
Теперь его темные глаза не были пустыми и пылали завораживающим желанием. Под собой она чувствовала выпирающую эрекцию.
Скользнув руками вверх, Мара слегка покрутила бедрами. Она слишком долго хотела этого мужчину и отказывалась позволять ему отстраниться.
Кэл со стоном снова завладел ее губами.
Кожу покалывало. Соски Мары, прижатые к его груди через майку и лифчик, заныли и затвердели.
Он провел ладонями по ее ребрам и обхватил груди. Когда большие пальцы начали дразнить соски, Мара выгнула спину. Кэл стянул с нее майку и расстегнул лифчик.
Зарычав, он приподнял ее, чтобы вобрать один из холмиков в рот.
— Да, — дыхание Мары превратилось в хриплые выдохи.
Рот Кэла посылал электрические импульсы, с шипением проносящиеся туда, где она становилась влажной.
Он переключился на вторую грудь, и Мара грубо сжала его темные волосы.
— Красавица, — облизав грудь снизу, Кэл поднял взгляд, и на этот раз его глаза были скорее синими, чем черными. — Ты такая чертовски красивая.
И он заставлял Мару чувствовать себя таковой. Она прижала палец к его губам, и он пососал его настолько чувственно, что у нее свело низ живота.
— Я хочу тебя, — Кэл раздвинул полы позаимствованного саронга и опустил руку ей между бедер.
Мара вздрогнула у его тела. Прикосновение горячих пальцев к припухшей плоти сводило с ума.
— Кэл…
— Да, назови мое имя, — он ввел в нее палец.
Приподнявшись на коленях, она опустилась. Мара поскакала на его руке, отчаянно нуждаясь в большем. Во всем, что мог дать этот мужчина.
Он ввел в нее уже два пальца, растягивая чувствительную плоть, а большим пальцем потер клитор. Мара кожей чувствовала опаляющий жар и сгорала в воздухе, ставшем поутру теплым и влажным.