Его слова по-настоящему возмутили девочку.
— Ты богохульствуешь, и это несмешно. Тебе никогда не удавалось быть остроумным, а сейчас еще и призываешь на помощь богохульство.
Дэн тотчас же переменился и произнес с раскаянием:
— Прости, пожалуйста.
Но когда он протянул руку, чтобы коснуться ее ладони, Барбара оттолкнула руку.
— Ты еще об этом пожалеешь, — мстительно пообещала она и с достоинством покинула комнату.
Дэн смотрел на закрывшуюся дверь. Он еще об этом пожалеет. Ему уже настолько плохо, что дальше некуда — из-за Манчестера и фабрики, из-за мамы и разбитой мечты попутешествовать по свету, а теперь еще и это... То, в чем он так долго ошибался, принимая совсем за другое, то, что не оставляет никакой надежды. То, что является, наверное, главной причиной, по которой он так стремится уехать.
Дэн снова подошел к камину и, облокотившись, задумался.
* * *
Мисс Бригмор машинально поправила волосы и разгладила юбку серого ситцевого платья прежде чем постучать в двери спальни. Прошло много лет с тех пор, как ей приходилось ждать, пока ей позволят войти.
— А, привет, — раздался голос Матильды, стоящей у окна. — Видишь, я уже встала, она заставляет меня подниматься, а потом одеваться. — Хозяйка кивнула в сторону сиделки, застилающей постель. — Заходи и садись.
Мисс Бригмор расположилась напротив миссис Беншем.
— Как вы себя сегодня чувствуете? — поинтересовалась она.
— А, прекрасно, прекрасно, разве не видишь? Я только что говорила Гарри, если такая погода продержится, то он свозит меня в Ньюкасл, я накуплю там себе нарядов. Мы остановимся в каком-нибудь большом отеле, правда, Гарри?
— Да, подружка, правда, ты только скажи, и мы отправимся в ту же минуту.
— Ну вот, видишь? А ты как?
— Спасибо, хорошо.
— По-другому и быть не может в такое утро, верно? Посмотри во-о-он туда, вон на те холмы, правда, здорово? Эх! Знаешь, я когда-то обещала самой себе, что покорю один из них. Говорила сама себе: ну давай, заберись хоть на один, чтобы потом можно было сказать: я сделала это. Но самое высокое место, куда я взбиралась, была карета. Лень, вот что это такое, и ничего более. Правда, Гарри?
— Да, верно, Тильда. Такой ленивой, как ты, свет еще не видывал. Сколько я тебя знаю, никогда даже пальцем не пошевелила.
Оба рассмеялись.
Мисс Бригмор недоуменно переводила взгляд с одного на другого, как они могут смеяться над этим. «Никогда пальцем не пошевелила». Это она-то, начавшая работать, когда ей было всего шесть лет. С раннего утра и до позднего вечера. Лень, и ничего более! Эта женщина рассказывала со слезами на глазах, как ее сестра потеряла руку в возрасте девяти лет. Поспешно пробиралась между станками, и была такой сонной, что упала, успев выставить руку, и как говорит Тильда, просто Божье благословение, что не выставила обе. Рука, по рассказам Тильды, была сильно искалечена, а потом, в лазарете, ее ампутировали.