Пока его жертва что-то залепетала на иностранном языке, Эссейл боролся с желанием убить мужчину.
Жесткость в данном случае потребует самоконтроля… и, как правило, это не приносило проблем.
Но ничего, что касалось Марисоль, нельзя отнести к привычному.
Эссейл ударом заставил мужчину замолчать, и, ткнув указательный палец ему в лицо, зарычал:
— Ты не имел права забирать ее. Слышишь меня? Не имел. Она моя.
Прежде, чем лишиться самообладания, он направился к лестнице, оставляя свет включенным, чтобы Бенлуи четко осознавал, где находился: в собственной тюрьме, в компании с тем, что осталось от его охранников.
Перешагивая через ступеньки, Эссейл понимал вероятность того, что кто-то вернется и освободит наркоторговца, но она была ничтожной. Бенлуи славился своей скрытностью, а сейчас, когда Эдуардо мертв, единственные, кто потеряют его — охрана и персонал… и, учитывая, с какой осмотрительностью мужчина вел свои дела, пройдет время, прежде чем люди поднимут шум и откроют, что не многие входили в круг приближенных, ведь ни с кем из команды шеф давно не связывался.
А после? Открытый вопрос, станут ли они на самом деле искать своего шефа. Люди, орудующие в нелегальном бизнесе, сами разбегаются, столкнувшись с такими осложнениями… никто не рискнет своей жизнью и свободой ради спасения чужой шкуры.
Бенлуи будет умирать медленно, в одиночестве.
А когда кто-то найдет тела в этом здании? Через год… два… десятилетие?
Легальная сторона, за которой укрывался Бенлуи, будет раскрыта.
Наверху Эссейл осмотрел открытое пространство. Он нашел еще два телефона, которые тут же вывел из строя, вытащив батареи и закинув в рюкзак. Он оставил оружие и патроны и тщательно закрыл дверь, перепроверив, что замок защелкнулся сам.
Так и было.
Обойдя низкий домик, он обнаружил бак с топливом позади. Индикатор указывал, что он полон лишь на четверть. Судя по морозу на этой возвышенности, он решил, что бак опустеет через пару дней.
Тела будут храниться в весьма охлажденной среде. Этохорошо сдержит запах… хотя вряд ли что-то проскочит наружу, судя по маленьким закрытым окнам на первом этаже.
Он уже собирался уйти, когда заметил припаркованный сбоку автомобиль.
Подойдя ближе, он приподнял камуфляжную накидку и проверил одну из дверей. Заперта.
Если взорвать ее, то вспышка пламени привлечет нежелательное внимание. Он отпустил тент, позволяя тому прикрыть железо.
Закрывая глаза, готовясь к дематериализации, он мысленно увидел, как Марисоль выбегает из этой двери. И задрожав всем телом, растворился в ночи, молекулами передвигаясь на юг, к зоне для отдыха примерно в двадцати милях по Северному шоссе.