— Животных, — отрезал он. — Они были животными, заслуживающими худшей участи. Все они.
Опустив руки, она не удивилась смертоносному выражению на его лице, но не испугалась его. Воистину, она боялась того, что сделала.
— Я не могу… — Сола указала рукой на свою голову. — Не могу выкинуть эти образы из головы…
— Блокируй их, милая. Просто забудь произошедшее.
— Я не смогу. Никогда. Я должна сдаться полиции…
— Они убьют тебя. И ты думаешь, они бы повели себя достойно по отношению к тебе? Могу тебя заверить в обратном.
— Это моя вина. — Она закрыла глаза. — Мне следовало знать, что Бенлуи будет мстить. Я просто не думала, что дойдет до такого.
— Но, дорогая, ты в безопасности…
— Скольких?
— Что, прости?
— Скольких… ты убил? — Она шумно выдохнула. — И прошу, не пытайся притвориться, что никого не тронул. Помни, я видела твое лицо. Прежде чем ты умылся.
Он отвел взгляд и вытер рукой подбородок, будто тот все еще был в крови.
— Марисоль. Закопай воспоминания глубоко внутри… и оставь их там.
— Так ты справляешься с этим?
Эссейл покачал головой, стиснув челюсти, его рот сжался в полоску.
— Нет. Я помню каждое убийство, все до единого.
— Значит, ты ненавидишь то, что должен был сделать?
— Нет, я упиваюсь этим. — Он не сводил с нее уверенного взгляда.
Сола поморщилась. Выяснить, что он был убийцей-социопатом — та самая вишенка, которой не хватало на ее мороженом.
Он наклонился к ней.
— Марисоль, я никогда не убивал без причины. Я упиваюсь убийствами, потому что те люди заслуживали своей участи.
— Значит, ты защищал остальных?
— Нет, я бизнесмен. Если мне не переходят дорогу, я придерживаюсь кредо «живи сам и не мешай другим». Но я не позволю на себя давить… и не допущу, чтобы угрожали моим людям.
Она долго изучала его лицо… и он не отводил взгляда.
— Думаю, что верю тебе.
— Ты должна.
— Но все равно, это — грех. — Она вспомнила свои молитвы и ощутила неведомую ранее вину. — Я осознаю, что совершала преступления раньше… но я не причиняла никому вреда кроме финансового. Это и так плохо, но, по крайней мере, я никому не сжигала ли…
— Марисоль. Посмотри на меня. — Он взял ее за руку.
Она не сразу смогла поднять глаза.
— Я не знаю, как теперь жить с собой. На самом деле не знаю.
Почувствовав, как сердце гулко бьется в груди, он осознал, как ошибался. Он думал, что обеспечив Марисоль физическую безопасность и разобравшись с Бенлуи, он закроет эту ужасную главу ее жизни. Решил, что когда она окажется под его защитой, и он убедится, что вернул ее бабушке в целости, то удастся перевернуть этот лист.
Ошибался. Причем сильно… и видя ее душевную боль, он не знал, как помочь ей.