Конечно, это тоже не прошло так, как было запланировано.
Во-первых, я была слишком груба. Я атаковала свою плоть так, что это только увеличивало потребность, но ничего не делало для того, чтобы облегчить ее. Отлично, теперь я испытывала боль и разочарование. Наконец я заставила себя двигаться медленнее и думать о приятных вещах. Теплая вода успокаивала последствия моих предыдущих попыток, а мягкость начала окупаться. Наконец наступил прогресс. Мое дыхание стало прерывистым, а фантазии и воспоминания стали переплетаться в голове.
…Руки Кости по всему моему телу, дразнят, ищут и сводят меня с ума. Тяжесть его тела, прижимающего меня к постели. Его рот у меня между ног, поглаживания, проникновения и щелчки языка, пока я не в состоянии этого больше выносить. А затем жесткий и глубокий толчок, когда он проникает внутрь меня…
И он, распахивающий дверь ванной, чтобы зайти ко мне. Я застыла в шоке, моя рука все еще была зажата между ног. Наконец ко мне вернулся дар речи.
— Убирайся!
Мое требование только замедлило Кости, а вот бутылочка кондиционера, отлетающая от его головы, была тем, что заставило его остановиться.
— Кэтрин…
Следом в него отправилась бутылочка шампуня. Немного зеленой жидкости осталось на его глазах, затем последовало мыло. И моя бритва. Вскоре у меня ничего не осталось, так что я просто брызгала на него водой.
— Но ты звала меня, — воскликнул он, наконец, пятясь.
— Нет, я этого не делала!
Я задернула занавеску душа, скрывая себя, и схватилась за железный поручень, сгорая от смущения.
— Кажется, это было недоразумение.
— Убирайся отсюда!
От унижения я не могла разделить слоги, однако, Кости меня понял, и через секунду я услышала, как дверь закрылась. Затем еще хуже, приглушенный смех Спейда, немедленно утихомиренный Дениз.
— Ради всего святого, — зашипела я, занавеска для душа все еще цеплялась ко мне. — Человек не может даже спокойно помастурбировать?
***
На следующий день взрослое поведение заключалось бы в том, чтобы пойти вниз и, ведя себя так, словно ничего не произошло, продолжить заниматься своими делами.
Ну, кто когда-нибудь уличал меня в том, что я веду себя как зрелый человек?
Я симулировала сон до полудня, пообедала в своей комнате, а затем смотрела фильмы со стойкостью профессионального бездельника. И ссылалась на еще одну головную боль любому, кто осмеливался постучать и спросить. Единственным процессом, которому я предавалась, был душ, в который я повторно отправилась вчера вечером. Он был слишком холодным, а мои руки использовались только в гигиенических целях.