– Как она? – спросила Райли.
Майк задумчиво погладил подбородок.
– Это происходит уже какое-то время, – сказал он. – Она слишком долго всё сдерживала в себе. Хорошо, что это начало выходить.
От слова «начало» Райли вздрогнула. Майк очевидно имел в виду, что Эприл ещё не вышла из критического состояния.
– Я должна была предугадать, – сказала Райли.
– Самоистязанием сейчас ничем не поможешь, Райли. Эприл будет лечиться в собственном темпе. Ты тут ни при чём. Это необходимая часть процесса.
Опрятный, педантичный мужчина с озабоченным выражением лица склонился к Райли.
– А ты как, Райли? Как у тебя дела?
Райли пожала плечами.
– Нормально.
– Нет, не нормально. Я вижу это по твоему лицу. Тебе нужно поговорить со мной.
Райли хотелось сказать Майку, что это лишь из-за часовых поясов – пролетев через несколько временных зон, она сильно ударила по своим биологическим часам. Но он, конечно, прав.
– Майк, я больше не знаю, что делать. Я бросила дело на середине. Мой шеф в Аризоне в ярости. Я правильно сделала?
– Только ты можешь ответить на этот вопрос, Райли.
Райли горько вздохнула.
– Сказал, как настоящий психотерапевт…
Майк рассмеялся.
– Да, и ты знаешь, что я прав, – сказал он.
Она действительно это знала. И она знала, что Майк хочет, чтобы она выговорилась.
– Я снова и снова сталкиваюсь с одной и той же проблемой. Как я могу одновременно быть матерью и агентом? Это вообще реально? Может, не стоит и пытаться? Райан тоже зол на меня. Он, конечно, всегда зол, но на этот раз я даже начала задумываться, может, он прав. Он говорит, что я должна просто сидеть дома и быть матерью. Это правда? Может быть, Эприл была бы с ним более счастлива, – сказала она.
Майк хмыкнул.
– Ты сама прекрасно знаешь, что это не так.
Райли ничего не ответила. Но, конечно, Майк снова прав. Она прекрасно понимала, что Эприл не чувствует себя близкой своему безответственному, любящему пофлиртовать, эмоционально отстранённому отцу. Она дала волю жалости к себе.
– В те часы, когда у меня не получается, мне очень плохо, – сказала она. – Меня огорчает то, что я вечно в опасности, и она однажды может меня потерять. Но ведь я и её втягиваю в неприятности, и видишь, каково ей теперь. Я боюсь, что что-то подобное произойдёт снова.
Майк нахмурился, отнесясь к её словам самым профессиональным образом.
– Ты думаешь, что твоя ситуация совершенно нова, – начал он. – Конечно, твои ставки выше, чем у других родителей. Но это обычное дело при воспитании ребёнка – никогда нет единственно верного решения. Большинство родителей рано или поздно смиряется с этим. Но не ты. Ты продолжаешь думать, что ты должна сделать невозможное. Почему так, как ты думаешь?