Волусия убивала больше всех, кромсая врагов на куски, её люди не отставали, и вскоре драться было больше не с кем.
Тяжело дыша, Волусия оглянулась, поняла, что все враги мертвы, и перевела взгляд на запертые двери.
"ТАРАН!"
Её войско расступилось, и дюжина солдат выкатила в проход огромный железный таран на колёсах. Они оттянули его немного назад, а затем изо всех сил толкнули вперёд, и таран с оглушительным лязгом врезался в двери. Звук был такой, будто кто-то ударил в гигантский колокол.
Удар за ударом, они таранили двери, но те никак не поддавались.
Уголком глаза Волусия заметила, как что-то падает сверху и её солдаты начинают кричать. Она подняла голову и увидела, как высоко вверху имперцы поставили на парапеты огромные котлы и теперь поливали её людей кипящим маслом. Вместе с этим они бросал вниз зажжённые факелы, и её таранщиков, как и само орудие, вдруг охватило пламя.
Волусия вскрикнула, вне себя от гнева. Она была полна решимости прорваться в эти двери. На горизонте показалось подкрепление имперских сил, и она понимала, что её время ограничено. Ей необходимо было попасть внутрь, поразить столицу в самое сердце, отрезать имперскому монстру голову, оставить армии без командования. Она знала, что если не откроет этих дверей, всё будет потеряно.
Пришло время отчаянных действий.
Волусия обернулась и кивнула своим генералам.
"Человеческие катапульты!" – приказала она.
Командиры ответили ей изумлёнными взглядами, но пролаяли указания своим людям.
Из арьергарда медленно выкатились и выстроились в длинную линию дюжины катапульт, меньших по размеру, чем обычные, с соломенными подушками в чашах вместо снарядов. Волусия смотрела, как члены элитного подразделения её войска взбирались в чаши, пристёгивали подушки ремнями к животам и садились, ухватившись за края.
"Моя госпожа", – с паникой в глазах обратился к Волусии Гибвин, главнокомандующий её армии. "Это безрассудный план. Вы погубите хороших бойцов. Это не сработает. Все эти люди умрут".
Она холодно взглянула на него в ответ.
"Некоторые умрут, – сказала она, – а некоторые, самые отважные, выживут. И я в их числе".
Он смотрел на неё, не веря своим ушам.
"Вы?" – переспросил он. "Вы хотите к ним присоединиться?"
Волусия улыбнулась.
"Я пойду первой", – ответила она.
"Вы погибнете", – выдохнул он.
Она улыбнулась ещё шире.
"А когда это я боялась смерти?"
Волусия побежала к катапультам, опоясала себя подушкой и встала чаше в полный рост. Она обернулась по сторонам и увидела, что дюжины солдат, каждый в своей катапульте, смотрят на неё в напряжённом ожидании. Она посмотрела вверх, на стофутовые стены, и поняла, какой безумной была её идея. Но если уж ей было суждено умереть в этой битве, то она предпочитала сделать это именно так.