Все его люди смотрели на его тело, побелев от ужаса.
В тот же миг подданные Волусии со всех концов зала ринулись в атаку с мечами наголо и обрушились на кучку сенаторов и генералов. Тем было некуда бежать, и, сражённые людьми Волусии, они падали там же, где стояли.
В считанные минуты зал окрасился кровью. Красные брызги падали Волусии налицо, и она улыбалась всё шире и шире, заливалась звонким смехом, получая наслаждение при виде каждого нового трупа. Тёплая свежая кровь приятно щекотала ей ступни. Она не могла нарадоваться своему ониксовому кольцу, отравленному таким смертоносным ядом, что даже лёгкое прикосновение им к губам гарантировало мгновенную гибель. Она не использовала этот трюк уже много лет, но помнила, как часто прибегала к нему её мать.
Наконец, в комнате воцарилась тишина, нарушаемая только тихими стонами пары умирающих да шагами солдат, которые ходили от одного тела к другому и добивали их кинжалами. Волусия нагнулась и окунула ладони в лужу крови. Она закрыла глаза и позволила себе прочувствовать прикосновение к крови врагов. Все, кто осмелился пойти против неё, были мертвы.
Волусия развернулась и неспешно прошла к двустворчатым дверям, ведущим на балкон, откуда столица Империи была видна как на ладони. Она стояла в лучах заката обоих солнц, и смотрела, как внизу её люди расправлялись с горожанами. С огромным удовлетворением она наблюдала за тем, как как сначала статуя Андроникуса, а затем и Ромулуса, рухнули с пьедесталов и разбились вдребезги. Мраморная пыль взметнулась в воздух и из белого облака до Волусии донеслись ликующие возгласы её солдат.
Толпа расступилась, и в образовавшийся проход вкатили длинную деревянную платформу на колёсах, на которой лежала стофутовая золотая статуя Волусии. Она проделала весь путь из самой южной столицы, потому что Волусия знала, что придёт день, когда она сможет поставить её в сердце Империи. Наконец у неё перед глазами творилось то, что о чём она столько мечтала: сотни её поданных осторожно потянули за канаты, подняли статую и водрузили её в центре столицы. Её золотая фигура, сверкающая на солнце, возвысилась над всем городом. Когда статуя заняла своё место, солдаты разразились восторженными криками.
Все её люди повернулись к балкону и закричали ещё громче:
"ВОЛУСИЯ! ВОЛУСИЯ!"
Это были возгласы экстаза и триумфа. Она протянула к ним широко раскинутые руки и обратила к ним свой взор. Она была Богиней по праву, а все эти люди были её созданиями, её детьми. Она чувствовала их обожание и с умиление протягивала к ним ладони.