Тот взвизгнул, пытаясь отбросить её назад, но герб Империи уже навсегда был выжжен у него между глаз. Волусия схватила его за загривок и держала, надавливая всё сильнее и сильнее. Когда клеймо было поставлено, Волусия протянула обе руки и одним точным движением свернула делегату шею.
Он безжизненно рухнул к её ногам.
У всех в зале перехватило дыхание от ужаса. Они не могли поверить в то, что случилось у них на глазах.
Волусия подняла взгляд на своих людей.
"Разрежьте тело на шесть частей, – приказала она зловещим властным голосом, – и отошлите их в четыре Рога и два Шипа Империи. Голову отправьте Семёрке".
Она широко улыбнулась.
"Я хочу, чтобы они лично ознакомились с моим ответом".
Гвендолин проснулась в роскошной постели, разбуженная отделённым щебетом птиц, ощутила на лице дуновение нежного бриза, качавшего занавески на окне, и на секунду забыла, где она находилась. Она открыла глаза и сладко потянулась. Ей было удобно и приятно, и казалось, будто она проспала в этой постели миллион лет. Затем она вспомнила: Перевал. Она была в королевском замке.
Гвен села, собираясь с мыслями. В первый раз с тех пор, как она покинула Кольцо, ей спалось по-настоящему хорошо, и по розовым лучам заката, залившим Королевство на Перевале, она поняла, что провела в кровати весь день. После аудиенции с Королём, когда её проводили в пышные покои, она собиралась прилечь на час-другой. Но теперь она видела, что прошло гораздо больше времени – сказалась её усталость после перехода через Великую Пустошь.
Рядом с собой в комнате Гвен нашла накрытый для неё стол, ломившийся от всевозможных вкусностей: там были пирожные, орехи, фрукты всех сортов, кувшины воды и сладких нектаров. Первым делом она угостила Крона, который всё это время спал, свернувшись калачиком, у неё в ногах. Его сон был тоже крепким и спокойным. Затем Гвен встала с кровати, прошла босыми ногами по гладкому мраморному полу к умывальнику, и несколько раз плеснула холодной водой себе в лицо. Освежившись, она взяла с подноса свежую ягоду инжира и съела её по пути к открытому арочному окну, завешенному тонким трепещущим тюлем. Инжир был потрясающе вкусным и наполнил её энергией.
Гвен выглянула в окно на раскинувшийся под ней блистательный город, и вид потряс её своей красотой. Снопы солнечных лучей подсвечивали фруктовые сады вперемежку с древними каменными постройками. Квадраты общественных парков тянулись цепочкой от королевского дворца и до самого горизонта, и всюду бросались в глаза достаток и изобилие. Горожане в пурпурных плащах из тончайших шелков неспешно бродили в садах и парках. От этого зрелища захватывало дух.