– Не наступим, – улыбнулся Бат, останавливаясь. Подошел к окну и положил на пыльный подоконник (стекла оказались не менее пыльными, мытыми в крайний раз, судя по всему, еще до войны) блокнот. Несколькими штрихами гелевой ручки набросал на листке силуэт будущей САУ.
– Вот гляди, старшина. Насчет поворотной башни ты полностью прав: схема оказалась недоработанной. Слишком велика отдача даже при стрельбе уменьшенным зарядом, не говоря уж о полном. Потому сейчас мы установим орудие жестко, непосредственно в броневой рубке. И энергия выстрела будет распределяться сразу на несколько ключевых точек корпуса. Кроме того, теперь гаубица расположена низко, больше чем на метр ниже, чем в «КВ-2». Соответственно, возрастает общая устойчивость машины после выстрела. Это если не учитывать, что теперь стрелять она будет только по фронту, поскольку нечего разворачивать. Как тебе?
– Ну а чего ж… – Баранов привычным жестом разгладил прокуренные усы. – На картинке-то все красиво и правильно. А вот как оно на самом деле выйдет – поглядим. В металле-то оно всяко иначе будет. На бумажке – одно, а живой танк – вовсе даже иное…
– Насчет того, что танк живой – это ты правильно сказал, Коля… – задумчиво пробормотал Бат, убирая блокнот и ручку обратно в планшет. – Так оно и есть. Вот только знает об этом только тот, кто хоть один бой прошел. Ладно, пошли, товарищ философ. Будет время – еще поговорим об этом…
22 июля 1941 года, окрестности Ленинграда
Высунувшись из люка механика-водителя, Батоныч стянул с головы танкошлем (не местного образца, а свой, из будущего) и устало отер мокрый лоб тыльной стороной ладони. Душегубка, а не танк, бляха-муха! Хотя в Африке и хуже бывало. В смысле жарче. Да и взмок он не столько из-за высокой температуры в отделении управления, сколько из-за постоянных физических усилий, прилагаемых во время езды.
Из соседнего люка показалась голова Баранова, выглядящего несколько посвежее: старшина оказался более привычен к танкам этого времени. Кроме того, Бат принципиально не пользовался его помощью, предпочитая самостоятельно справляться с фрикционами и переключениями передач. Поскольку хотел сложить полностью свое мнение об этом танке. Воевать-то на «КВ» он собирается, не дядя…
Когда Бат день назад попросил одного из заводских механиков дать ему пару уроков вождения «Ворошилова», никто особенно не удивился. Ну, взбрела в голову столичному проверяющему очередная блажь, что ж тут такого, собственно? Вон как он накануне заводское руководство «построил». Отчего бы и нет? Тем более полковник и на самом деле фронтовик-танкист, да еще и со «звездой Героя» на груди. Интерес к незнакомому танку тоже казался вполне понятным – наверняка раньше воевал на легких, может, в Испании, может, на Халхин-Голе. Или на «двадцать восьмом» в Финляндии, не станешь же в лоб спрашивать? Вот и хочет с новой для него машиной ознакомиться, небось воевать на «КВ» собирается.