Батоныч хотел было напомнить про слова генералиссимуса Суворова, которые тот переиначил на свой лад, но в тот момент решил промолчать, поскольку никакого особого значения это не имело. А ночью ему позвонил Иосиф Виссарионович, и стало не до разговоров…
– Товарищ полковник, разрешите? – Залесский хотел подняться на ноги, но Бат остановил его коротким движением руки.
– Прошу вас, сидите, товарищ подполковник. Остальных это тоже касается, товарищи командиры. Говорите, Аркадий Викторович!
– Судя по доведенной до нас на данный момент обстановке, в ближайшие сутки противник всерьез завязнет на реке Плюсса. Потому предлагаю спланировать наш основной удар из этого района, – он указал остро заточенным карандашом, – в этом направлении. Сами видите, времени на подготовку позиций у гитлеровцев нет, а мы в случае необходимости можем воспользоваться двумя переправами здесь и здесь. В итоге… – Залесский докладывал свои соображения еще минут десять.
С предложенным начштаба планом Батоныч в целом согласился. Но и повторять чужих ошибок не собирался. Своих, впрочем, тоже. И потому в первую очередь озаботился нормальной разведкой – недаром же на заседании штаба ТБрОН присутствовал и командир разведбата. Результат не заставил себя ждать: вернувшиеся разведывательные группы принесли весьма интересную информацию. Залесский оказался прав: немецкое наступление и на самом деле затормозилось в районе реки Луга, столкнувшись с ожесточенным сопротивлением наших частей. Одновременно не менее кровопролитные бои шли под Гдовом и на реке Плюсса. С одной стороны, все это давало Бату немного времени, с другой – окончательно изматывало оборонявшихся, так что тянуть с контрударом не стоило.
Тем более что танковые подразделения Вермахта, как уже упоминалось, на данный момент разрозненны, фронт между ними занимают пехотные, в лучшем случае механизированные дивизии. По большому счету растянутая линия обороны сейчас напоминает туго натянутую марлю, готовую лопнуть в любой момент от решительного удара, а лучше – сразу нескольких, одновременно нанесенных в разных местах. Вот только сил для подобного у РККА не хватает, все уходит на оборону и сдерживание вражеского наступления.
Номера доброго полудесятка вражеских дивизий Бат даже не старался запомнить, прекрасно понимая, что с легкостью прорвет наспех подготовленную линию обороны любой из них. Вот только дальше-то что? Все-таки попытаться замкнуть котел? Замкнет, ни разу не проблема, главное – после удержать. Или провести, вполне в духе того же «Быстроного Хайнца», рейд по вражеским тылам? А отчего бы, собственно, и нет? Риск? Так он всегда есть. Зато, если все удастся, будет фрицам сюрпризец. Наверняка ничего подобного они от русских не ожидают. Инерция мышления – она такая, знаете ли, инерция. Привыкли к тому, что большевики сражаются пусть и героически, но в основном в обороне, а если и решаются на контрудар, то, как правило, без особого стратегического успеха. Пора бы и проучить. Самое время… Да и товарищ Сталин против не будет (когда узнает, разумеется) – поставленную задачу-то Батоныч выполнит в первую очередь, а уж остальное – сугубая импровизация…