Карандаш тоже сам готовил хлопушки. Сначала я наблюдал со стороны, как он священнодействует, а потом начал ему помогать: нарезал бумагу длинными полосками, готовил тоненькие веревочки с узелками, разогревал столярный клей и, узнав наконец, как готовится взрывчатая смесь, получил разрешение самостоятельно сделать пару хлопушек.
Маленькие, аккуратные, с виду напоминающие конфетки с двумя петельками на концах, они развешивались для просушки. Через несколько часов, высохнув, хлопушки готовы для работы. Стоило такую "конфетку" дернуть за петельку раздавался взрыв с огнем и дымом. Взрыв, оглушительный по звуку. Хлопушка штука опасная. У одного воздушного гимнаста хлопушкой оторвало палец на руке, видел я и клоунов с лицами, покрытыми синенькими точками,-тоже результат неосторожного обращения с хлопушкой.
В Ленинграде, обнаружив, что запасы бертолетовой соли на исходе ("бертолетка" входит в состав взрывчатой смеси), Карандаш попросил меня раздобыть ее.
Зная, что "бертолетка"-взрывчатое вещество, я сразу представил себе, какие трудности и неимоверные хлопоты ожидают меня.
- Михаил Николаевич, а где ж искать "бертолетку"? - наивно спросил я Карандаша.
- Ну, Никулин, проявите находчивость,-сказал он так же, как не раз говорил мне в армии старший военфельдшер Бакуров.
Но все вышло необычайно просто. Когда я спросил старшего униформиста, пожилого человека, отлично знающего цирк, где клоуны обычно достают "бертолетку", он сказал:
- Иди в Ботанический сад к сторожу. Там "бертолеткой" от каких-то мошек посыпают дорожки.
Я поехал на Петроградскую сторону. Нашел в Ботаническом саду сторожа и попросил его помочь мне. Сторож открыл сарай, и я увидел там бочку, наполненную огромными кусками бертолетовой соли. Завернув в газету кусок примерно с килограмм, я принес его в цирк. Карандаш ахнул:
- Сколько заплатили?
- Ничего,- ответил я.
- Ну и чудненько, спасибо, крошка ("крошка"- еще одно любимое слово Карандаша). Теперь нам хватит лет на пять!
Я радовался. Карандашу угодил и себе про запас отложил граммов двести.
Когда я наконец-то научился делать хлопушки, то Карандаш поручил мне готовить их для работы. Перед началом каждого спектакля я должен был заряжать хлопушками "Автокомбинат" и смачивать керосином факел для "пожара".
В первый же день, когда вместо нас с Борисом в "Автокомбинате" вышли Демаш и Мозель, я встал в боковом проходе зрительного зала, чтобы посмотреть, как работают эти клоуны. Они были в ударе. Смех возникал после каждой их реплики, после каждого движения. И я с завистью слушал смех зрителей. Но вот доходит дело до первого взрыва в бочке. Мозель дергает рубильник (после этого и должен раздаваться взрыв)- взрыва нет. Должен начаться пожар - нет огня.