Конечно, дядя Ганя обворожил моего начальника. Они поговорили между собой минуты три, после чего подходит ко мне Бакуров и говорит:
- Ну вот что, из-за уважения к твоему дяде-лауреату отпускаю в увольнение. Поедешь сегодня, и чтобы завтра к отбою быть в части.
Каждая поездка в Ленинград становилась для меня праздником. Помню, прислали мне из дома пять рублей, я их не тратил, пока не дали увольнительную на двенадцать часов. На эти деньги можно было сходить в кино, купить бутылку крем-соды, мороженое, а дорога в Ленинград и обратно бесплатная. Когда ревизоры входили в поезд и начинали спрашивать у нас билеты, мы отвечали им:
- А ваш нарком нашему должен.
Не знаю, кто первый придумал такой ответ, но срабатывал он безотказно.
В Ленинград мы приехали в три часа дня. Перед отъездом я хотел пообедать в части, но дядя Ганя сказал:
- Зачем? Пообедаем в ресторане...
И вот мы в Ленинграде, идем в ресторан "Универсаль", что на Невском проспекте, недалеко от Московского вокзала.
Входим в ресторан - швейцар, мраморная лестница, зеркала. Я первый раз в жизни шел в ресторан.
Мы сели за столик. Дядя Ганя спрашивает:
- Ты выпьешь?
- Да нет,- отвечаю.- Я вообще непьющий.
- Ну я возьму себе водки, а ты, может быть, вина выпьешь? - предложил дядя Ганя.
- Ну давайте вина,- согласился я, решив, что в ресторане без спиртного нельзя.
- Сколько тебе?
- Бутылку, наверное.
- Э, нет, с бутылки ты окосеешь. Возьму тебе граммов триста.
Появился официант. Дядя Ганя меня спрашивает:
- Солянку есть будешь?
Молча соглашаюсь.
Заказал дядя Ганя себе водки, мне триста граммов кагора, потом попросил принести какие-то блюда с непонятными для меня названиями. Мы сидим и ждем, говорим об армейской службе, о доме.
Приносят закуску, водку, вино и четвертушку нарезанного черного хлеба.
- Хлеба-то почему так мало? - спрашиваю я тихо-тихо, чтобы никто не услышал. В части мы привыкли, что к обеду нам всегда подавали гору хлеба, которую мы съедали.
Дядя Ганя, усмехнувшись, попросил принести еще хлеба.
Выпил я вина, съел закуску-сардины, копченую колбасу, красивый салат, заливную рыбу. Принесли в горшочках солянку. Официант разлил ее по тарелкам и поставил на стол. Я попробовал и чуть не обалдел - как это вкусно!
- Ты что хлеб-то не ешь? - спросил, посмеиваясь, дядя Ганя.
- Не знаю,- говорю,- что-то не идет.
На второе подали свиную отбивную, которая просто таяла во рту.
От вина, обильного обеда я осоловел. Сижу за столом и чувствую: живот у меня раздулся, и перед глазами все плывет. Тепло, уютно. Заиграл оркестр. "Хорошо бы,- думаю,- никогда отсюда не уходить".