С первого же дня войны на батарее завели журнал боевых действий. В тот день, когда мы возвратились, в нем появилась такая запись:
"Личный состав НП вернулся на точку. Батарея вела огонь по наземным целям противника в районе Бе-лоострова. Расход - 208 снарядов. При поддержке артиллерии Кронштадта и фортов противник остановлен по линии старой границы в 9 километрах от огневой позиции батареи.
И. о. командира батареи лейтенант Ларин".
Вдоль реки в Сестрорецке гражданское население, в основном женщины, старики и подростки, рыло противотанковые рвы. По всей линии фронта, по всему перешейку возводились долговременные огневые точки. Чувствовалось предстоит длительная оборона.
ПОДТЯНИТЕ РЕМЕШКИ
По сведениям, переданным из дивизиона, в районе Сестрорецка сброшены диверсанты - парашютисты противника. Личный состав батареи произвел проческу леса в районе батареи.
Поиски не дали результата.
На батарее установлены дополнительно два поста по охране огневой позиции.
Командир батареи лейтенант Ларин.
13 ноября 1941 года.
(Из журнала боевых действий)
В первые дни войны на нашу территорию забрасывались немцы, переодетые в форму работников милиции, советских военных, железнодорожников. Многих из них ловили. Рассказывали, произошел и такой случай. Немец, переодетый в советскую военную форму, шел по Сестрорецку. На него неожиданно из-за угла вышел советский генерал. Немец растерялся и вместо того, чтобы отдать приветствие под козырек, выкинул руку вперед, как это делали фашисты. Его тут же схватили.
Немцы сбрасывали листовки с призывом сдаваться. Они писали, что все ленинградцы обречены на голодную смерть и единственный выход - это сдаваться в плен. Для этого, как сообщалось в листовках, нужно при встрече с немцами, поднять руки вверх и сказать пароль: "Штык в землю. Сталин капут".
Фашисты утверждали, что в одно прекрасное утро они войдут в Ленинград без единого выстрела, потому что у защитников не будет сил поднять винтовки, В этих же листовках описывалась "замечательная" жизнь советских солдат в плену. Мне запомнилась большая фотолистовка с портретом молодого человека. Подпись под фотографией гласила: "Вы знаете, кто это? Это сын Сталина, Яков Джугашвили. Он перешел на сторону немцев". Я, как и мои товарищи, ни одному слову фашистов не верил.
Насколько помню, первое время Ленинград почти не бомбили. Кольцо блокады замыкалось постепенно. Но мне казалось, что голод наступил внезапно. Хотя на самом деле все было иначе. После войны, читая книгу с подробным описанием блокады Ленинграда, я был потрясен, как мало мы знали о том, что происходило в действительности.