– Что здесь происходит? Кто все эти люди? Что с Гермионой? – рявкнул Бен Грейнджер, все-таки прорвавшись в комнату. Переглянувшись, Джулиет и Мэтью кивнули друг другу, приняв решение:
– Мы объясним все, когда доберемся до Хогвартса, делай все, как говорит Гарри, – примирительно сказал Мэтью.
Бен собирался что-то возразить, но, наткнувшись на твердый взгляд старшего брата, решил отложить свои вопросы и претензии на время.
– Какого черта, вы так долго? – яростно осведомился Гарри, как только семейство Грейнджеров исчезло.
– Мои извинения, Гарри, но мне нужно было некоторое время, чтоб собрать подмогу, – ответил Дамблдор.
– Да, черт, некоторое время, – прошипел Гарри. – Нам просто повезло, что Реддл послал сюда не самых сильных из своих слуг, хотя Беллатриса была здесь.
– Беллатриса?! – Люпин, Муди и Кингсли вскричали в один голос.
– И опять же таки, черт возьми, верно, и это она распорола мне лицо, когда я не заметил, – добавил Гарри, дотронувшись до свежего шрама, пересекавшего его лицо. – И не надо отправлять меня в Больничное крыло, я хочу оставить его. Он будет напоминать мне, что нельзя поворачиваться спиной к врагу.
– Наконец понял, да, Поттер? – хмыкнул Муди.
– Так что здесь произошло? И почему ты не в Норе или в Хогвартсе? – напомнил Ремус.
– Я проводил каникулы в квартире моих родителей в городе, потом Гермиона пригласила меня провести Рождество с ее семьей, – просто ответил он.
– Ты сказал Патронусу, что здесь было десять Пожирателей Смерти, – заметил Дамблдор. – Но здесь только четыре ребенка, и ты упомянул Беллатрису.
– Она сбежала после того, как я ее подстрелил. Здесь должно быть еще два мертвых Пожирателя в прихожей и хотя бы еще два мертвых или раненых у черного входа, после того, как я послал в их сторону булыжники. Беллатриса могла забрать остальных, или сами Пожиратели забрали ее.
– Ау, Дамблдор, парень говорит правду, – пророкотал Муди. – Я вижу четыре тела. Если добавить эти тела к тем, то мы произвели сильное впечатление на Сами-Знаете-Кого.
– Были и другие нападения? – резко спросил Гарри.
– Да, Гарри, я боюсь, Волан-де-Морт выбрал именно канун Рождества для нападений, – ответил директор.
– Кто еще?
– Нора, Долгопупс мэнор, дом Лавгудов и Тисовая улица.
– Почему вы мне ничего не сказали, Дамблдор? – холодная ярость в голосе. – Вы должны были мне это сказать хотя бы потому, что напали на моих друзей и родственников.
– Ты прав, Гарри, мне жаль, и, боюсь, сегодня мы понесли потери. Персиваль, мистер Лавгуд и твоя семья – они все были убиты.
Представив себе, что должны чувствовать сейчас Уизли и Луна, Гарри мысленно содрогнулся. Но смерть Дурслей его совершенно не потрясла. Они никогда не заботились о нем, они были почти чужими ему людьми.