Как ни странно, но в последнее время у них дома Гарри стал чувствовать себя немного неуютно. Нельзя сказать, что отношение семейства Уизли к нему как-то изменилось, но теперь все было по-другому. Ему все время казалось, что они что-то не договаривают и чувствуют за это вину перед ним. Но что именно от него скрывают, Поттеру узнать так и не удалось.
Однажды вечером он совершенно случайно услышал как мистер Уизли шепотом говорил своей жене: «Да, еще одна маглорожденная безвременно покинула этот мир». Развивать дальше эту тему он не стал, услышав как Молли шикнула ему в ответ, чтобы он замолчал. Гарри попытался спросить у Рона, что имел ввиду его отец, но тот лишь пожимал плечами. Да и вообще, отношения с другом совсем разладились, смерть Гермионы отдалила их друг от друга. Казалось, что она всегда была связующим звеном между ними, а когда ее не стало, то что-то сломалось. Общаться как прежде они больше не могли, за те несколько дней, что он провел в Норе, они лишь обменялись несколькими словами, да и то только для приличия. Каждый из них, безусловно, обвинял себя в смерти Гермионы. «Если бы я оказался с ней тогда рядом», - думал и один, и второй, но прошлого не вернуть и изменить уже ничего не получится. И Гарри, и Рон это, конечно, понимали, и от этого им становилось еще тяжелее.
По приезду домой Джинни все время проводила в своей комнате, и ее было практически не видно, потеря брата и подруги на девушку очень сильно подействовала. Она практически ни с кем не разговаривала, да и Гарри не горел желанием с кем-либо общаться. Они и без слов поняли друг друга, что как раньше уже не будет, эта война слишком изменила их обоих.
С трудом вырвавшись из гостеприимной Норы, предварительно пообещав не забывать их и заглядывать в гости, Гарри наконец-то прибыл на площадь Гриммо. Первым делом он решил внимательно изучить записи Гермионы. Дав задание Кикимеру убраться на верхних этажах, чтобы не мешал, Поттер сел на диван в гостиной и стал открывать блокнот. Уколов палец булавкой, он капнул каплю своей крови на печать, затем открыл первую страницу и, увидев знакомый аккуратный почерк Гермионы, тут же погрузился в чтение.
Здравствуй Гарри, если ты читаешь мое послание, значит эту войну я не пережила. Да ну, впрочем, не об этом сейчас речь. Начну с самого начала, чтобы тебе было все понятно. На четвертом курсе, когда мы помогали тебе справиться со вторым заданием турнира, в Запретной Секции я случайно обнаружила чей-то дневник и взяла его почитать. Это были записи твоей матери, Гарри, они принадлежали Лили Эванс. Если захочешь, можешь ознакомиться с ними потом, они лежат в конце этой записной книжки.