— Во-первых, я говорил о гибели не всякого общества, а только буржуазного, — живо откликнулся спрошенный. — А во-вторых, кто вы такие, позвольте вас спросить?
Вася сконфуженно молчал.
— Ну что вы напали на бедных ребятишек? — укоризненно сказал второй ученый. — Вы так напугали мальчугана, что у него совсем отнялся язык. Разве можно подобным образом разговаривать с детьми? Что вы от нас хотите, дети?
Ободренный ласковым голосом ученого, Вася поднял голову. Сквозь стекла очков на него смотрели слегка прищуренные глаза в добродушных морщинках.
— Мы… Нам… — сказал мальчик, — нам хотелось выяснить некоторые вопросы, но мы никак не можем найти для этого подходящего человека!
— Ну, это вы как раз попали по адресу, — рассмеялся первый ученый. — Мой друг обладает очень разносторонними знаниями. Вы не смотрите на то, что он скромно одет. Наука у нас не имеет рыночной ценности.
— Ну, что же, — сказал пожилой ученый, с интересом разглядывая Васю. — Если это в моих силах, постараюсь помочь. Давайте побеседуем, конечно, не здесь, посредине дороги. Я живу недалеко отсюда. Если не возражаете, зайдемте ко мне.
И, простившись со своим спутником, он пригласил детей занять места в приготовившемся к отправке омнибусе, или, как его тут же окрестил Валерик, «в лошадином автобусе».
Они сошли на ближайшей остановке и очутились у маленького коттеджа с садиком. Садик представлял из себя несколько метров гравия и травы, так густо покрытой черными хлопьями лондонской копоти, что было трудно понять, где начинается гравий, а где кончается трава.
У дверей коттеджа их встретила высокая миловидная девушка с нежно-розовым цветом лица и пышными золотистыми кудрями, в которых, казалось, все время прыгают солнечные зайчики.
— Моя дочь Лаура, — моя хозяюшка и помощница, — с отеческой гордостью сказал ученый.
Девушка приветливо поздоровалась с детьми, помогла отцу раздеться и, нежно поцеловав его, вышла, предупредив, что обед будет готов через несколько минут.
— Не обращайте, пожалуйста, внимания на странный запах в квартире, — предупредительно пояснил ученый. — Я, знаете ли, химик… Увлекаюсь разными опытами, а на жизнь себе зарабатываю переводами с иностранных языков. У нас в Англии редкий ученый может жить только доходами от своей научной деятельности. Если только, конечно, он не согласится идти на сделку со своей совестью. Но лично я, Джемс Райт, никогда не пойду на спекуляцию наукой. Все, все, — поспешно добавил он, увидев показавшуюся в дверях Лауру. — Будем обедать. Я, признаться, сегодня не успел позавтракать и изрядно проголодался. Прошу к столу!