Подбежал Фокин, быстро оглядел хромированную дугу перед радиатором.
— Да брось ты, Дэн, почти не заметно…
Аксенов одарил его лютым взглядом. Фокин тут же выставил перед собой руки:
— Молчу, блин! Я-то тут при чем? К нему все вопросы!
Когда они подошли к «форду», ряженый водитель тяжело дышал, лежа на тротуаре со сцепленными за спиной руками. Один из бойцов вытащил из машины автомат, повертел.
— Пневматика. Муляж. Повезло.
— Зато у второго был боевой, — добавил другой боец.
— Что с ним?
Аксенов обернулся на второго. Все было ясно без слов — труп в полицейской форме лежал, раскинув руки в стороны, в луже крови.
— Двухсотый, — прокомментировал кто-то из бойцов. — Зато наших никого не зацепило, хотя он раза три-четыре пальнул. Повезло.
Кому как, подумал Аксенов, мрачно оборачиваясь на «пежо» с погнутым кенгурятником. Помимо испорченного железа, за которую Аксенову еще недавно пришлось выложить круглую сумму, они имели на руках факт наличия трупа и факт перестрелки. А значит, без начальства, следака и разбора полетов не обойтись.
— Вызывай группу, — без энтузиазма сказал он Фокину. А сам, подойдя к задержанному, который пыхтел на асфальте, склонился над ним. Аксенов грубо толкнул его по плечу: — Какую хату выставили? Ну? Хату какую?
— Сто двадцать девять, — тихо буркнул бандит, косясь на Аксенова. И изумленно замер. Он сразу же узнал опера.
Аксенов тоже вспомнил и узнал задержанного. И, нахмурившись, буркнул:
— Ну привет, Ханыга. Давно не виделись.
Во дворе около подъездов группы местных жителей, оживленно сплетничая, с интересом наблюдали за работой силовиков. Когда криминалисты закончили, тело убитого Сашко погрузили в труповозку. В это время прибыл эвакуатор, чтобы отогнать искореженный «форд» Ханыгина и Сашко. Почти одновременно с ним подъехал Хохлов — 50—летний, полный, страдающий изжогой и начальной стадией язвы желудка, мужчина.
— Без стрельбы никак? — проворчал он.
— Я вообще не стрелял, ко мне какие вопросы? — буркнул Аксенов. Но все же продолжил, как того требовала субординация: — Наружка привела нас только к дому. Мы даже подъезд не знали, где они хату брать будут. Если бы знали, само собой внутри бы засели…
— Охренеть. Кого пасли?
— Сашко. — Аксенов кивнул на уезжающую труповозку. — Тот, который жмур.
— А второй?
— Ханыгин. Мы его пять лет назад брали. Помните нападение на оптовую базу?
— Погоди, — нахмурился Хохлов. — Это где троих ментов подстрелили? — Аксенов кивнул. — Охренеть. Значит, он был там?
— Ханыгин тогда главбандоса сдал, — сказал Аксенов. — А за это выторговал себе условку. Обещал завязать, благодарил, чуть ли не на коленях ползал… Я пять лет ничего про него не слышал. Целых пять лет, Петр Дмитриевич.