Ярославские люди — просветлённые, одухотворённые, наполненные светлой энергией творчества.
Ярославский радиозавод. Великолепное предприятие. Стерильные белоснежные цеха, напоминающие операционную. Здесь изгоняют каждую пылинку. В цеха невозможно пройти, не облекшись в белые халаты и шапки. Работницы, сидящие за столами, смотрят в микроскопы, в их руках платы, на которые нанесено золото, другие драгоценные металлы. Они напоминают хирургов, которые осуществляют операции на головном мозге. Работницы бережно касаются пинцетами плат, создавая уникальные приборы. Изделия радиозавода летают на орбитах в спутниках. Установлены на огромных надводных кораблях, помогая суднам швартоваться у пристаней.
Они помещены в глубоководные лодки. Находятся на буровых платформах, позволяя тем среди полярных сияний и ледовых бурь точно опускать свои железобетонные ноги на дно Ледовитого океана. Изделия завода — на танках "Армата", которые недавно с блеском прошли по Красной площади.
Они и в руках пехотинцев на поле боя, и в руках сбитого над Сирией летчика, что скрывался от боевиков, посылая позывные спасающим его товарищам. Директор этого уникального завода — Сергей Николаевич Якушев, помнит период страшного разорения, царившего здесь в 90‑е годы, когда на месте цехов зияли руины, и практически не осталось рабочих. Теперь завод процветает, обеспечен заказами, составляет гордость Ярославля. А работники цехов высаживают на территории завода цветы, соревнуясь, чья клумба наряднее, краше, ароматнее и душистее.
Под Ярославлем на берегу Волги находится общерусская святыня — Толгский монастырь, сияющий златом глав, белоснежными стенами. Летом по Волге к монастырю причаливает множество теплоходов, сюда с них валом валят туристы. Иногда это просто ротозеи, желающие налюбоваться и славно отдохнуть. Но большей частью это паломники, приезжающие поклониться святыне. Монахиня монастыря мать Смарагда рассказывала удивительные истории, которые происходят в монастыре у чудотворных икон: о бесчисленных исцелениях, о помощах, которые оказывают иконы приезжающим паломникам. А ведь ещё недавно, после 60-х годов, когда шли гонения на храмы, на монастыри, здесь зияла страшная, наполненная мусором яма.
В разгромленном монастыре организовали приют для малолетних преступников. Карцеры, казармы для охраны, классы, где перевоспитывали молодых сорванцов. К 90-м годам здесь образовалась мертвая пустошь. Но поразительно: в тяжелые 90-е, когда в России умирали заводы, а люди перебивались с хлеба на воду, монастырь стал возрождаться. Его возрождало не государство, возрождали не толстосумы. Он возрождался всем миром. Люди выкраивали от своих крохотных заработков копейку: кто нёс кирпичик, кто икону. Умирающие заводы отряжали сюда бригады людей, которые ставили храм. Храм был в ту пору важнее заводов. Это был храм возрождения, веры, храм русской святости.