Пусть даже Солженицын гениальнее всех, я его сердцем не приемлю. Уехать из России, предать ее... Не могут выслать из страны силой. Я бы сказала: "Лучше посадите меня в тюрьму, но я буду здесь". Мне с Христом ничего не страшно.
Господь сказал: "Кого люблю, того обличаю и наказываю". Есть народы, которых Господь не наказывает — им нет спасения. А Россию Господь любит. Мы сейчас не можем сопротивляться. Даже если нас по одиночке будут убивать, мы должны терпеть до конца. У меня в песне "Куликово поле" есть такие слова: "Мы врага настигнем по его же следу и порвем на части, Господа хваля...". Это иго дано нам в наказание. Это иго дано нам за отречение от своего государя. Господь наложил наказание — Господь его и снимет. Никаких призывов к экстремизму, никаких военных формирований... Только молитва и покаяние могут вывести нас из этого ига. Вспомните, как Сергей Радонежский благословил Дмитрия Донского на бой с татарами. Второй раз Сергий Радонежский велел купцу Минину собирать ополчение. Сейчас мы в третьем иге. Если какой-то святой явится какому-то праведнику, соберется новое ополчение.
Я никому не угождаю — я Родине служу. Вера без дел — мертва, как и дела мертвы без веры. Вся Россия утонула в стакане, кругом разврат, сколько наркоманов... Что делают с образованием, с армией... Тошно все это. Народ спит, надо будить народ — чтобы душу свою спасали. Чтобы в церковь шли, бежали в церковь... Народ не кается — скорбей прибавится.
"ЗАВТРА". Ваша главная личная мечта?
Ж.Б. Войти в Царствие Небесное. Я люблю, где святость, чистота, любовь и истина. Я иду в будущее, не оглядываясь назад. Только учусь на ошибках. Бог со всеми разберётся.
Беседу вел Анатолий ТКАЧЁВ
СОЗИДАЮЩИЕ
Савва Ямщиков
Савва Ямщиков
СОЗИДАЮЩИЕ
Истина о том, что история сначала случается как трагедия, а потом повторяется как фарс, в наше время обрела, к сожалению, другое звучание. Трагедия, которая произошла с Россией в начале XX века, сейчас повторяется как трагедия, но большего масштаба. Телевидение и пресса который месяц продолжают отмечать двадцатилетие перестройки. И сколько же чудовищной лжи во всей этой пропагандистской кампании. Я далеко не защитник тоталитаризма, но, видя, к чему привела перестройка, диву даешься, как люди не сделали никаких выводов из страшных событий столетней давности.
То, что происходит сегодня, поразительно напоминает революционные, послереволюционные годы. Никогда не забуду, как я был потрясен, узнав еще студентом, что Маяковский призывал разрушить Музей изящных искусств, созданный Иваном Владимировичем Цветаевым: не нужны нам, дескать, ни слепки, ни подлинники, мы их сбросим с нашего корабля. Под влияние этих разрушительных идей попадали даже люди с корнями, такие, как Сергей Есенин. Он, правда, быстро понял, к чему это приводит. Конечно, сейчас, никто в открытую не призывает громить Третьяковскую галерею, Пушкинский музей — не хотят прослыть Геростратами. Но ведь разрушать культуру можно разными способами. Своего рода разрушением я считаю и недавнее московское биеннале, где раздавались чуть ли не академические мантии и премии Академии художеств. Кстати, мероприятие, длившееся почти месяц, обошлось государству в несколько миллионов долларов. Более того, Федеральное агентство по культуре закупило эти работы с тем, чтобы показывать их в постоянной экспозиции Русского музея.