— Только потом я поняла, что все это делала вопреки тебе, Эдвард! Насколько я помню, ты все время пытался меня от чего-то уберечь, обезопасить. Придумывал тебе одному понятные правила и табу. Ты пытался контролировать каждый мой шаг и любая попытка с моей стороны сделать что-то по-своему, пресекалась тобой мгновенно! — с возмущением произнесла она.
— Похоже, ты справилась с моим тотальным контролем и не только с ним… — саркастично произнес Каллен.
— С чем же еще?
— С разлукой. По крайней мере, старалась. Просыпалась, вела себя, как ни в чем не бывало, занималась обычными делами и необычными тоже. Освоила много чего экстремального… Белла, ты рисковала своей жизнью просто, чтобы досадить мне!
— Что ты знаешь о том, как я справлялась с разлукой? — Белла вскричала и пылающими глазами пристально посмотрела на него. — Ты ничего не можешь знать…
Молчание повисло между ними. Оно становилось невыносимо долгим, и Белла, охрипшим голосом задала свой вопрос, который давно не давал ей покоя.
— А как ты справился с разлукой, Эдвард?
— А я…. Когда не вел активную слежку, чувствовал себя совершенно не нужным. Не мог общаться ни с родственниками, ни с посторонними. Стыдно говорить: больше всего хотелось свернуться в клубок и покориться страданиям, — робко улыбнулся Каллен. — По-моему, это куда нелепее, чем получать порцию адреналина, как это делала ты.
Нахмурившись, он пристально посмотрел на нее, и они возобновили свой долгий путь. Впереди показалось большое светлое пятно. Дом Калленов.
Каллен провел Беллу в темную гостиную и включил свет. В комнате ничего не изменилось, все так, как она запомнила: рояль, белые диваны, массивная лестница. Ни пылинки, ни защитных чехлов — блеск и совершенство…
Чтобы позвать родственников, Эдварду даже голос повышать не понадобилось.
— Карлайл! Эсми! Розали! Эмметт! Элис! Джаспер! — как обычно, проговорил он, уверенный, что его услышат.
Оглянувшись, Белла увидела Карлайла, он словно поджидал ее в своем светлом жилище.
— Добро пожаловать, Белла! — улыбнулся он. — Что-то случилось? Учитывая, который час, вряд ли это обычный визит вежливости.
Она кивнула:
— Хотелось бы поговорить сразу со всеми. Дело очень важное! — словно намагниченные, глаза метнулись к Эдварду: на его лице — неодобрение и обреченность. Белла перехватила взгляд Карлайла: доктор Каллен тоже смотрел на сына.
— Да, конечно, — кивнул он. — Давайте перейдем в соседнюю комнату.
Каллен-старший повел их через ярко освещенную гостиную, в примыкающую к ней столовую, и включил свет. Как и в предыдущей комнате, стены белые и высокие потолки. В центре, под массивной люстрой, большой овальный стол, вокруг него восемь стульев.